Оправдан ли налоговый маневр?

Экспорт нефти из России растет, а объемы переработки падают. В чем причина? Кто тому виной? Согласно данным ЦДУ ТЭК, поставки российской нефти за пределы страны с января по август 2015 года выросли на 7,4% по сравнению с тем же периодом прошлого года - до 159,3 млн тонн. Переработка нефти на отечественных НПЗ снизилась на 1,5% - до 189,1 млн тонн. До 2015 года положение дел в российской нефтяной отрасли было прямо противоположным. Несмотря на рост добычи, экспорт сырья неуклонно снижался, а переработка росла. Причина изменения вектора развития российской нефтяной промышленности – налоговый маневр, вступивший в силу с 1 января этого года. Пора задать вопрос, оправданы ли изменения в налоговом законодательстве. Что такое налоговый маневр Налоговый маневр подразумевает поэтапное снижение экспортной пошлины на нефть в течение 3 лет в 1,7 раза, а на газовый конденсат - в 6,5 раза. Одновременно с этим предполагается повышение налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) для нефти и конденсата в 1,7 раза. Таким образом, тяжесть налогового бремени переносится с внешних потребителей на внутренних, на нас с вами. Особо следует отметить разницу в пошлине на нефть и конденсат. Это серьезный удар по всем российским переработчикам, а не только по "самоварам" - мини-НПЗ с низкой глубиной переработки. Российские компании научились производить дизельное топливо, отвечающее самым высоким мировым стандартам, а вот с бензином у нас до сих пор проблемы. По таким показателям как глубина переработки нефти, техническая оснащенность НПЗ мы все еще серьезно отстаем от европейцев и американцев. Поставка конденсата на российские НПЗ помогала отчасти компенсировать это отставание. Из конденсата можно получить больше светлых нефтепродуктов, прежде всего, бензина, чем из обычной нефти. Изначально цель налогового маневра была благородна и разумна: уменьшить зависимость отечественного бюджета от экспорта нефти, сократить субсидирование переработки за счет добычи. Однако, "хотели, как лучше, а получилось как всегда". Так, кажется, говорил один из наших премьеров. Разработчики маневра не учли множество факторов: резкого снижения цен на нефть, падения курса рубля, рост инфляции, обострение ситуации на внутреннем рынке, конъюнктуру мирового рынка. Предварительные выводы Уже сейчас можно сделать предварительные выводы. Маневр ударил по компаниям, которые делали ставку на переработку нефти за счет уменьшения экспорта сырья и увеличения поставок за рубеж готовой продукции. Рост переработки, который мы имели до 2015 года, обеспечивал загрузку отечественных НПЗ, увеличение экспорта товаров с добавленной стоимостью (прежде всего дизельного топлива) вместо поставок сырья, и как результат – рост, увеличение поступлений в бюджет от налога с предприятий и физических лиц, не говоря уже о росте занятости. А что мы имеем по прошествии восьми месяцев с начала действия налогового маневра? Уменьшение объемов переработки, сокращение выработки продукции с добавленной стоимостью, падение промышленного производства, риск ускорения инфляции из-за подорожания моторного топлива на внутреннем рынке. Аргументы сторонников налогового маневра – необходимость отказаться от субсидирования устаревших НПЗ и сократить выпуск мазута (остаточного топлива) – не выдерживаю никакой критики. Уменьшить долю мазута в производстве можно было за счет запланированного роста пошлины на этот продукт. Теряем рынок… Кроме того, в последние годы, когда Россия наращивала выпуск нефтепродуктов, прежде всего, дизельного топлива, отечественные компании начали теснить европейских производителей. До недавнего времени из-за высоких цен на нефть и низкой маржи переработки многие компании в Европе были вынуждены сокращать производство и закрывать НПЗ. Как известно, свято мест пусто не бывает. Рынок начали занимать поставщики из стран Персидского залива, Индии, США и России. Отечественные ВИНК (вертикально-интегрированные компании) провели модернизацию, освоили производство дизельного топлива стандарта ЕВРО-5 и увеличили поставки на рынок готовой товарной продукции. В Европе воспринимали "российскую угрозу" очень серьезно и опасались, что поставки российского дизеля могли разорить местных переработчиков. По оценкам западных экспертов, в текущем году поставки российского дизеля на рынок Европы могли превысить 1 млн барр./сут., а в ближайшие 3 года могли достичь 1,5 млн барр./сут. Особо остро эта угроза воспринималась в странах Восточной Европы: Польше, Словакии, Чехии, Венгрии, странах Прибалтики. Для восточных европейцев налоговый маневр стал нечаянной радостью. Угроза разорения миновала. С января по август 2015 года в России сократился выпуск дизельного топлива на 0,6%. Немного, но это только начало. Ведь, полностью осуществить налоговый маневр планируется в течение 3 лет. …и способствуем снижению цен на нефть, и несем потери Помимо потери доли рынка, налоговый маневр косвенно способствует снижению цен на нефть. Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что в этом году Россия впервые за долгие годы увеличит экспорт сырой нефти. Рост поставок на западный рынок, где и так ощущается избыток предложения, ведет к дальнейшему снижению цен на нефть. Положение еще более усугубляется в связи с тем, что цены на углеводородное сырье формируются именно на Западе – в Лондоне и Нью-Йорке. Именно на Запад направлен основной поток экспорта сырья. Оценивая налоговый маневр, следует учитывать еще один фактор, экономический - меньшую эластичность цен на нефтепродукты по сравнению с ценами на нефть. Кто был в Европе в этом году, заметил снижение цен на моторное топливо, но бензин и дизель не подешевели более чем в 2 раза как нефть. Это пример эластичности спроса. Спрос на нефтепродукты менее эластичный, чем на нефть. Сокращая экспорт товарной продукции и увеличивая экспорт сырья, российские компании теряют прибыль, которую можно было получить на западных рынках. Российские нефтяники уже обращались к правительству с просьбой отменить налоговый маневр. Может быть настало время к ним прислушаться?