Сергей Тихонов
Разработка одного из крупнейших в
мире нефтяных месторождений "Западная Курна - 2" в Ираке, оператором
которого является российский ЛУКОЙЛ, может быть интересна США - американским
нефтяным компаниям. Кроме того, в сфере их интересов находятся некоторые другие
зарубежные проекты ЛУКОЙЛа.
Агентство Reuters 11 ноября
сообщило, что российская компания объявила форс-мажор на "Западной Курне -
2", остановив все работы на месторождении. Не нужно быть семи пядей во
лбу, чтобы понять причины решения ЛУКОЙЛа. Компания попала в санкционный список
минфина США (SDN-лист), что в большинстве случаев делает невозможным ее работу
за пределами РФ. В SDN-лист попали крупнейшие добывающие "дочки"
компании, а также все проекты, где ее доля 50% и выше.
Как уже было сказано, ЛУКОЙЛ -
оператор "Западной Курны - 2" с долей 75%. Само месторождение входит
в список крупнейших в мире. Начальные извлекаемые запасы "Западной Курны -
2" составляют около 14 млрд баррелей. Разработка ведется с 2014 года.
Добыча к моменту форс-мажора составляла примерно 480 тыс. баррелей в сутки, но
планировалось в будущем выйти на уровень 800 тыс. баррелей в сутки. Для
сравнения: вся добыча нефти в Ираке в 2024 году составила 4,5 млн баррелей в
сутки, без газового конденсата. То есть на "Западную Курну - 2" пришлось
примерно 10%. Кусок весьма лакомый. И едва ли при принятии решения о санкциях в
США не было обсуждения вариантов будущего такого крупного актива российской
компании, как, впрочем, и других ее зарубежных проектов.
Нефтяные компании из США активизировали деятельность в Ираке
Как замечает доцент Финансового
университета при правительстве РФ Валерий Андрианов, в последнее время компании
из США активизируют свою деятельность в Ираке. В частности, Chevron вошла в
проект Nassiriya, в рамках которого планируются освоение четырех блоков в
провинции Ди-Кар (юг Ирака) и возобновление добычи на нескольких ранее
действовавших месторождениях. В свою очередь, SLB (бывшая Schlumberger) будет
вести бурение на газовом месторождении Akkas. Поэтому не исключено, что доля
ЛУКОЙЛа в "Западной Курне - 2" может быть передана какой-либо
американской компании.
Что касается экономики Ирака, то
ее отличительная черта - высочайшая, одна из самых высоких в мире, зависимость
от нефтяных доходов, на них приходится свыше 90% поступлений в бюджет. Это
гораздо больше, чем в других странах Персидского залива. Поэтому остановка
месторождения нанесет серьезный удар по экономике страны, приведет к потере
ощутимой доли бюджета, считает эксперт.
Кроме того, по мнению главы Фонда
национальной энергетической безопасности Константина Симонова, смена оператора
проекта - достаточно болезненный и сложный процесс, возникает масса юридических
вопросов. Желающих будет много, но фактически простая передача актива другой
компании будет банальным грабежом.
С точки зрения эксперта по
энергетике Кирилла Родионова, для российской компании идеальным был бы вариант
сохранить зарубежные активы, поэтому отсрочка на полгода (срок действия
форс-мажора, после чего ЛУКОЙЛ без штрафов может покинуть проект, если не
продаст свою долю, или урегулировать разногласия с иракским правительством) -
шанс на геополитическое урегулирование, нормализацию отношений с Западом и
снятие санкций США. В качестве примера Родионов приводит Сирию, с которой после
визита туда Дональда Трампа была снята значительная часть экономических
ограничений.
Но зарубежные активы ЛУКОЙЛа
рассыпаны по всему свету, и интерес к ним американских компаний не
ограничивается только "Западной Курной - 2". Симонов считает, что США
заинтересованы в добывающих проектах в Мексике и Мексиканском заливе. Это очень
перспективные и интересные участки, и конечно же, американцы захотят их
заполучить.
Завод ЛУКОЙЛа в Болгарии закрывал
80% спроса на топливо в этой стране
Здесь стоит уточнить, что в
Мексике и прибрежных водах реализуются четыре проекта с участием российской
компании. По данным на 2022 год, лишь в двух из них ее доля 50% и выше. Другие
два под санкции пока не подпадают. Хотя само присутствие компании в SDN-листе
может сильно осложнить работу.
Та же самая история (доля менее
50%) - с проектом по добыче углеводородов и производству сжиженного природного
газа (СПГ) в Конго, а также с добывающими предприятиями на шельфе Камеруна и
Нигерии. Менее половины - доля российской компании в проектах в Казахстане и
Азербайджане. Официально они не подпадают под санкции. Но, с учетом большой
заинтересованности США в присутствии своего бизнеса в Средней Азии, на Кавказе
и в Африке, а также рисков (неважно, мнимых или реальных) других участников
этих проектов подпасть под вторичные санкции, проблемы у российской компании
могут возникнуть. Тем более это касается проекта "Гиссар" в
Узбекистане, где ЛУКОЙЛ вместе с "Узбекнефтегаз" контролируют 100%.
Отдельная история - с
европейскими активами российской компании. Она владеет двумя
нефтеперерабатывающими заводами (НПЗ) в Болгарии и Румынии, а также имеет долю
45% в НПЗ в Нидерландах. Кроме того, компания имеет достаточно разветвленную
сеть автозаправочных станций (АЗС), которая особенно развита в Финляндии,
Нидерландах, Бельгии и странах Юго-Восточной Европы.
Симонов уверен, что НПЗ в
Нидерландах ничего не грозит. Доля компании - менее половины, а основной
владелец - TotalEnergies. А вот в Болгарии и Румынии могут пойти тремя путями:
либо добиваться у США исключения НПЗ из-под действия санкций, либо ввести
внешнее управление, либо национализировать предприятия. Обращаться к США обе
страны явно не хотят. Внешнее управление или национализация ничего хорошего
этим странам не принесут. Заводы придется останавливать - ими просто некому
будет управлять. ЛУКОЙЛ не зря их покупал и вложил в их модернизацию миллиарды
долларов. Предприятия были эффективны с налаженной российской компанией схемой
поставок нефти. Не случайно после того, как Болгария запретила использовать на
своем НПЗ российскую нефть, завод показал убыток. Кроме того, оба НПЗ - важный
источник дохода для бюджетов обеих стран, которого они лишатся. А вот дефицита
топлива не будет, уверен эксперт. Завезут из других стран, просто дороже.
2,4 тысячи автозаправок ЛУКОЙЛа
работают сейчас за границами России
По словам Андрианова, в целом для
Европы остановка этих НПЗ не критична. В Европе действуют около 90 крупных НПЗ.
Но негативные последствия могут возникнуть. В Болгарии, где НПЗ в Бургасе
обеспечивает до 80% внутреннего рынка, для организации поставок из других
источников (в частности, через черноморские порты) потребуется определенное
время, да и стоимость нефтепродуктов может возрасти. В Румынии завод ЛУКОЙЛа в
Плоешти обеспечивает около 25% производства топлива. Но потеря и такого объема
чревата ростом цен и перебоями со снабжением. Наконец, определенные сложности
могут возникнуть в Финляндии, где ЛУКОЙЛ хоть и не занимается
нефтепереработкой, но владеет сетью АЗС. Их закрытие увеличит нагрузку на
другие станции и может неблагоприятно сказаться на ценах.
У США едва ли есть
заинтересованность в европейских НПЗ. Скорее, выгода есть в продаже готового
топлива в Европу. А вот конкурентам ЛУКОЙЛа простой этих заводов будет выгоден.
Есть еще Турция, которая с большой охотой перепродает то ли свое, то ли
российское топливо в Европу.
Можно еще вспомнить про рынок
труда. Остановка НПЗ и закрытие сети АЗС - это не просто технические решения, а
еще несколько тысяч, если не десятков тысяч, человек, лишившихся работы. И
прямо перед Рождеством. Даже с известной на весь мир социальной защитой граждан
ЕС едва ли это можно назвать позитивным фактором.
Напоследок - казус: ЛУКОЙЛ
владеет еще сетью заправок на восточном побережье США - 176 штук. Как компания
сохранила их после 2022 года - абсолютно непонятно, как и ничего неизвестно об
их дальнейшей судьбе.