— В последнее время ФАС неоднократно обвиняла нефтяные компании в завышении цен на топливо, тем не менее четких правил, которые определяли бы цену на внутреннем рынке, нет. Что, по вашему мнению, должно служить ориентиром для внутреннего ценообразования? Как можно определить справедливую цену?
— Если следовать истинно рыночным принципам, то цену должен определять рынок. В случае дефицита цена должна быть выше, в случае же избытка предложения она должна понижаться. Российское правительство пытается решить, должна ли внутренняя цена на топливо быть нетбэком к ценам на международном рынке. Подобная система в настоящее время действует, к примеру, на рынке авиационного топлива. Продажи авиатоплива в России осуществляются исходя из нетбэков к цене в Роттердаме и нетбэков к цене на азиатском рынке для продаж на Дальнем Востоке. И, похоже, данная система работает.
Теоретически правительство могло бы создать систему нетбэков для дизельного топлива и бензина. Тем не менее если создать формулу, которая не в полной мере соответствует рыночной цене, то в конечном счете все равно возникнут проблемы. Либо спрос будет расти слишком быстро, либо предложение не будет увеличиваться, поскольку, если установить в формуле слишком низкую цену, компании не будут инвестировать в нефтепереработку. То есть первые два-три года проблем не будет, но впоследствии рынок все равно дестабилизируется.
— С 1 октября был введен новый налоговый режим для нефтяной отрасли — так называемая система «60-66». Как вы считаете, насколько это эффективная мера для модернизации нефтепереработки?
— На первый взгляд результатом введения нового режима стало повышение налоговой нагрузки на нефтеперерабатывающий сектор, в то время как задача состоит в том, чтобы побудить компании больше инвестировать. Имеет ли смысл увеличивать налогообложение, если требуется стимулировать инвестиции?
— Однако при прежней налоговой системе компании также не спешили инвестировать в производство светлых нефтепродуктов...
В России существует избыток перерабатывающих мощностей для внутреннего потребления. В ситуации, когда есть избыток, нужно ли увеличивать инвестиции? По моему мнению, компании действовали вполне естественно.
— Что же тогда может послужить стимулом для модернизации?
— Давайте рассмотрим пример. Допустим, у нас есть три нефтеперерабатывающих завода. Предположим, правительство объявляет, что с 1 января следующего года требования к качеству топлива повысятся и оно должно полностью соответствовать европейским стандартам. Это весьма жесткий график. Из трех НПЗ только один вкладывает средства и имеет возможность производить продукцию, удовлетворяющую новым требованиям. Остальные два не инвестируют или инвестируют очень мало. В результате в следующем году на рынке возникнет дефицит этого вида топлива. В этих условиях компания, вложившая средства, начнет окупать свои инвестиции, поскольку в результате дефицита рыночная цена вырастет. Однако затем она может быть оштрафована за завышение цен. В следующий раз компания может решить уже не инвестировать.
Чтобы стимулировать инвестиции, конечно, можно менять правила регулирования и устанавливать новые технологические стандарты. Однако затем необходимо позволить рынку работать, для того чтобы компании смогли окупить свои вложения. Тогда в следующий раз в нашем примере все три завода предпочтут инвестировать, поскольку будут уверены в возврате инвестиций и в то же время не столкнутся с проблемами со стороны регулирующих органов.
— Вы ожидаете какого-либо прямого влияния нового налогового режима на внутренние цены на нефтепродукты?
— Вследствие повышения пошлины на темные нефтепродукты мелкие НПЗ закроются, поскольку станут нерентабельными. Если объем недополученной рынком продукции будет значительным, то результатом станет повышение цен на внутреннем рынке.
— Нефть ВСТО идет на экспорт на азиатский рынок с декабря 2009 года. Какова сейчас динамика цен на нее в сравнении с другими сортами нефти?
— Я бы сказал, что нефть ВСТО конкурирует не только в Азии, но и во всем Тихоокеанском бассейне. Из порта Козьмино она идет как в Азию, так и на западное побережье США, в частности в Калифорнию и на Гавайи. Так что это очень важные поставки.
Нефть ВСТО оказала влияние на нефтяные котировки и изменила само восприятие цены. И сейчас она весьма успешно конкурирует с другими сортами нефти, например с нефтью сорта Dubai (эталонный сорт для азиатского рынка. — РБК daily). Сейчас дифференциал между ВСТО и Dubai составляет порядка +5—6 долл., а когда экспорт нефти ВСТО только начинался, она стоила дешевле Dubai. Кроме того, нефть ВСТО успешно конкурирует по цене с другим российским сортом нефти — Urals, а также датированным Brent.
— А какие перспективы у экспорта нефти ВСТО в Китай? Может ли Россия рассчитывать на большую долю китайского рынка в будущем?
— В настоящее время из России Китай получает около 7% всех зарубежных поставок нефти. Крупнейшим поставщиком нефти в страну остается Саудовская Аравия, а Россия занимает пятое место. Изначально контракт с Китаем подразумевал экспорт на уровне 300 тыс. барр. в сутки. Однако, если учесть планы по строительству совместного НПЗ, поставки могут вырасти еще на 300 барр. в сутки. Кроме того, время от времени Китай покупает нефть непосредственно из порта Козьмино. Так что в перспективе поставки российской нефти в Китай могут достигнуть 600—750 тыс. барр. в сутки, при этом доля рынка может легко увеличиться до 10—15%.
— А если рассматривать весь Азиатский регион, может ли нефть ВСТО увеличить свою долю на рынке, потеснив нефть Dubai?
— Думаю, это будет сложно, поскольку механизм, основанный на Dubai, работает очень хорошо. Он отражает потоки трех сортов нефти: Dubai, Oman и Upper Zakum, при этом объемы добычи последнего растут благодаря увеличению инвестиций. Так что это отлаженный и, более того, развивающийся механизм.
Что касается поставок ВСТО, то по завершении строительства нефтепровода их объем увеличится, однако все равно будет меньше объема поставок Dubai. Кроме того, НПЗ, которые планируется построить, будут забирать нефть прямо из трубы, поэтому доступные для экспорта объемы будут снижаться. Хотя у Platts есть планы в долгосрочной перспективе создать аналогичный Brent и Dubai механизм для российской нефти или же корзины из нескольких российских сортов. Если ВСТО начнет торговаться на условиях CIF, то можно создать механизм, который будет включать все компоненты CIF в одной корзине: ВСТО как основной сорт плюс, например, Murban, Oman, Sokol. Мы рассматриваем такие варианты, но сейчас рынок еще недостаточно развит.
— Помимо Азии и США еще есть регионы, которые могут быть заинтересованы в нефти ВСТО?
— Вполне возможно, Южная Америка. Это динамично развивающийся регион, его экономика растет не столь быстро, как в Азии, но весьма хорошими темпами. Кроме того, на тихоокеанском побережье Южной Америки не так много нефти, как на атлантическом, и некоторые страны уже проявляли интерес к покупкам нефти ВСТО. По моему мнению, рынком для нефти ВСТО должен быть весь Тихоокеанский регион, в том числе его южная часть. И мы это еще увидим.
