Авиапассажиры, пролетающие ночью над Западно-Сибирским регионом, в безоблачную погоду видят внизу множество горящих факелов. Расположены они в местах добычи нефти и газа, и сгорают в них ценнейшие компоненты углеводородного сырья. В последнее десятилетие из российских недр ежегодно извлекалось в среднем примерно по 30 млрд. кубометров попутного нефтяного газа, и значительное его количество, которое с каждым годом увеличивалось, сжигалось, обогревая атмосферу. Если в 2000 г. из добытых 30 млрд. «кубов» сожгли около 6 млрд., то в 2005-м из извлеченных 43 млрд. в факелах сгорело уже около 17 млрд. кубических метров газа.
Но газовые факелы — не единственные печальные памятники нашей бесхозяйственности. Из-за некомплексной переработки добываемых нефти и газа в стране ежегодно не только сжигаются, но также закачиваются в землю и просто разливаются, по оценкам, 20-25 млн. тонн попутного и вторичного углеводородного сырья, из которого можно производить различные моторные топлива, в том числе высокооктановые бензины.
Речь идет, прежде всего, о газовом конденсате. Он накапливается на нефтеперерабатывающих заводах и газокомпрессорных станциях от 10 до 50 тысяч тонн в год на каждом из таких предприятий. Какую-то его часть закачивают обратно в трубопроводы. Остальной же всеми правдами и неправдами хоронят или разливают, превращая окружающую среду в отхожее место. Это многие миллионы тонн в год.
Правда, кое-где предприятия «Газпрома» на установках первичной переработки (разгонки) выделяют из газового конденсата дизельные фракции и используют получаемое дизтопливо для своих нужд. В том числе для производства электроэнергии. А куда идут отходы (до 30%) такой переработки — низкооктановые бензиновые фракции, не пригодные для использования в качестве моторных топлив, можно только догадываться.
То же происходит на многочисленных заводах по переработке газоконденсата, где вынуждены длительно хранить часть отходов: зачастую их просто некуда сливать. В лучшем случае низкооктановые фракции, если это экономически целесообразно и возможно, перевозят на близрасположенный НПЗ, где вырабатывают из них сортные бензины.
Между тем в последние годы существенно возросла актуальность производства моторных топлив в местах их потребления вследствие обвального роста морских, речных и железнодорожных транспортных тарифов. Стоимость перевозок топлива в отдаленные регионы теперь нередко намного превышает отпускную цену самого топлива. А удорожание привозных топливных энергоресурсов приводит к увеличению себестоимости всей производимой в местах их поставок продукции, включая, если они там добываются, нефть и газ.
Парадоксально, но факт, что в ту же Тюменскую область ежегодно завозятся миллионы тонн сортных топлив, производимых на НПЗ, расположенных в Поволжье и вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали. И на все это уходят значительные средства. В то же время десятки миллионов тонн легкого углеводородного сырья, из которого можно получать эти топлива, извлекаются из тюменских недр, чтобы безвозвратно исчезнуть в болотах тамошней тундры и водоемах, накапливаться вдоль газовых и нефтяных магистралей или сгорать в факелах, загрязняя окружающую среду.
Упомянутые потери не единственные. Ежегодно на каждом отечественном НПЗ в зависимости от его мощности сгорает от 80 до 300 тысяч тонн ценного сырья, содержащего высокооктановые бензиновые фракции. А суммарно ежегодно по стране сжигается его, по оценкам, до 3—5 млн. тонн.
И еще об одном весьма важном потенциальном источнике сырья для местного производства моторных топлив. Речь идет о многих малодебитных нефтяных и газовых месторождениях, которые сегодня не эксплуатируются по экономическим соображениям. Главным образом из-за громадных капитальных затрат, необходимых для строительства транспортных трубопроводов от этих скважин к магистральным нефтяным и газовым трубопроводам. Затраты эти могут и не окупаться при низкой рентабельности добычи сырья.
К примеру, в той же Тюменской области не используется около сотни мелких и средних нефтяных месторождений. В Новосибирской области вскрыты три малых месторождения высококачественной нефти. На них можно ежегодно добывать до 1 млн. тонн сырья и его глубокой переработкой в области почти полностью удовлетворять потребности региона в моторных топливах. Однако получившая лицензии на месторождения компания «Сиданко» предпочла в свое время построить нефтепровод и гнать нефть в магистраль на продажу, ухудшая ее качество в смеси. А в область с Омского НПЗ завозятся бензин и дизтопливо.
На острове Колгуев, что в центре архипелага Новая Земля, на малом месторождении добывали ежегодно примерно 120 тысяч тонн нефти. Ее вывозили в Норвегию и Голландию, а на остров из Мурманска везли мазут, дизтопливо, солярку... Примеры можно продолжить.
Для получения высокооктановых сортных бензинов на НПЗ пользуются традиционной каталитической химической технологией «Риформинг». В ней применяются дорогостоящие платиновые катализаторы, содержащие тяжелые металлы. Для стабилизации их воздействия на процесс требуется водород. Процесс весьма критичен к содержанию в сырье серы: ее должно быть не более тысячной доли процента. Такая сложная и дорогая технология оказывается экономически эффективной лишь при производительности установки, перерабатывающей в год свыше 300 тысяч тонн сырья.
В Советском Союзе нефтеперерабатывающая промышленность создавалась в основном в европейской части страны. При этом предпочтение отдавалось строительству крупных НПЗ. Так, если в России имеется всего несколько заводов с мощностью переработки нефти менее 3 млн. тонн в год, то в США 116 таких заводов. В тех же США около 60% сырья перерабатывается на предприятиях мощностью до 10 млн. тонн в год, и они рассредоточены по всей стране.
А у нас примерно 70% нефти перерабатывает с десяток заводов производительностью от 15 млн. тонн в год и больше. Такая концентрация производства вредна не только с точки зрения дороговизны перевозок топлив и увеличения степени загрязнения окружающей среды вблизи крупных заводов. Дело еще и в том, что сейчас, когда НПЗ загружены в среднем за год примерно на 65%, существенно возросли удельные затраты на производство тонны нефтепродуктов.
Создание малотоннажных установок по производству высокооктановых неэтилированных бензинов оказалось экономически целесообразным лишь с появлением новой каталитической технологии «Цеоформинг». Ее разработала еще в 1984 г. группа новосибирских ученых из Института катализа СО АН СССР, которые создали для развития этой технологии, а также проектирования и внедрения соответствующих установок научно-инженерный центр «Цеосит», впоследствии преобразованный в ЗАО «Сибирская технологическая компания «Цеосит».
Технология «Цеоформинг» основана на новом искусственно синтезированном той же группой ученых минерале цеолите, используемом в качестве катализатора. Благодаря цеолиту превращение низкооктановых нефтяных фракций в высокооктановый бензин происходит при более низких, чем в «Риформинге», давлении (5—15 против 3,3—35 атм.) и температуре (340—460 против 480—550°С).
При этом не требуются водород и соответствующее оборудование для его получения. Сырье подается без гидроочистки, и содержание в нем серы может достигать 1,5%. А на выходе соответствующей установки выделяется готовый к употреблению неэтилированный бензин, не требующий дополнительной технологической обработки.
Все эти преимущества позволяют примерно на треть в сравнении с традиционной технологией при сопоставимых объемах производства снизить удельные капитальные затраты и эксплуатационные расходы и создавать рентабельные мини-производства моторных топлив с производительностью переработки от 5 тысяч до 500 тысяч тонн сырья в год.
В пределах 0,5-1 млн. тонн это экономически целесообразно лишь при подвижности катализатора, например, по технологии «кипящего слоя». А для производительности свыше 1 млн. тонн сырья в год процесс теряет экономическую привлекательность из-за увеличения затрат.
Получаемые посредством «Цеоформинга» бензины более адаптированы к современным экологическим требованиям благодаря значительно меньшему содержанию ароматических углеводородов, низкой (не более 1%) концентрации бензола, что отвечает современным стандартам, и не требуют компаундирования.
Полный комплект такого производства (мини-НПЗ) состоит из двух установок. Первая из них — установка традиционной первичной переработки нефти или газового конденсата позволяет получать (соотношения зависят от сырья) дизельное топливо (30—40%), прямогонный бензин — малооктановые фракции (25—40%) и мазут.
Вторая установка предназначена для каталитической по технологии «Цеоформинг» переработки низкооктановых бензиновых фракций в высокооктановые неэтилированные бензины А-76, Аи-80, Аи-91, Аи-93, а также «Евросупер-95». В зависимости от сырья, параметров процесса и модификации цеолитных катализаторов выход бензинов составляет от 65 до 92% с октановым числом от 80 до 95. Остальная часть готовой продукции — сжиженный газ, содержащий пропан, бутан и изобутан, который можно использовать в качестве автомобильного топлива и для бытовых нужд.
Таким образом, технология «Цеоформинг» оказывается практически безотходной и экологически безвредной. Ее эффективность подтверждена многолетней, с 1992 г., эксплуатацией на Нижневартовском газоперерабатывающем заводе промышленной установки производительностью 5 тысяч тонн сырья в год. Одновременно было создано и промышленное производство цеолитосодержащих катализаторов, которые много дешевле платиновых — 16—18 тысяч против 67—150 тысяч долларов за тонну соответственно.
В феврале 1997 года на НПЗ в Горличе (Польша) ввели в эксплуатацию установку «Цеоформинг», перерабатывающую 40 тысяч тонн сырья в год, на которой из прямогонного бензина производятся неэтилированный автобензин «Евросупер-95» и сжиженный газ. Суммарный выход готовых продуктов составляет не менее 92—95% от массы сырья.
Установка была спроектирована и изготовлена немецкой фирмой «Lurgi» по лицензии и базовому проекту научно-инженерного центра «Цеосит». Строительство обошлось в 7 млн. долларов, инвестиции окупились за 1,5 года. Дело в том, что себестоимость бензина всего лишь на треть превышает стоимость сырья, затрачиваемого на его производство, и поэтому прибыль при оптовой продаже оказывается значительной.
Подобные установки пущены также в промышленную эксплуатацию в 1998 г. в Бишкеке и в 2002 г. в Рустави (Грузия). Стоимость строительства каждой не превысила 4,5 млн. долларов. А в ноябре 2001 г. в Южной Корее (г. Дайджон) начала работать опытная демонстрационная установка по технологии «Цеоформинг» с движущимся слоем катализатора, что позволяет увеличить производительность переработки сырья до 1 млн. тонн в год. Установка, построенная компанией «Самсунг» по проекту «Цеосита», вырабатывает 2 т бензина в сутки и предназначена для проведения исследований спроса на подобные НПЗ.
В настоящее время «Цеосит» участвует в создании установок производительностью 520 тыс. тонн в год в Саудовской Аравии, производительностью 50 тыс. тонн - в Белоруссии и 30 тыс. тонн - в Кемеровской области.
Сырьем для технологии «Цеоформинг», помимо прямогонного бензина и газоконденсата, могут служить вторичные углеводородные продукты и отходы предприятий химии и нефтехимии, в частности летучие бензиновые фракции, образующиеся при крекинге нефти. Поэтому установки «Цеоформинг» могут монтироваться непосредственно на этих предприятиях.
На Западно-Сибирском металлургическом комбинате несколько лет действовала пилотная установка, перерабатывавшая в высокооктановый бензин доменные газы, содержащие углекислый газ. На Кузбасском металлургическом комбинате строилась такая промышленная установка с годовой производительностью 10 тысяч тонн сырья, но ее так и не достроили.
Так как удельные капитальные затраты составляют 500-600 долларов на тонну моторного топлива, то окупаются мини-НПЗ в зависимости от вида сырья, производительности, стоимости оборудования и строительства необходимой инфраструктуры в течение 1,5—3 лет. Для сравнения: срок окупаемости традиционных НПЗ достигает 8—10 лет.
Казалось бы, относительная простота, сравнительная дешевизна строительства и обслуживания мини-НПЗ, а также скорая окупаемость делают их весьма привлекательными для получения моторных топлив при соответствующем спросе как в удаленных неосвоенных местах добычи нефти и газоконденсата, так и в освоенных промышленных районах при наличии в них малодебитных нефтяных и газоконденсатных месторождений или нефтяной «трубы». Учитывая к тому же существенно возросшую стоимость перевозок топлива, а также значительный износ действующих НПЗ — по разным оценкам, от 65 до 70%.
Следует заметить: из 16,4 млрд. тонн извлекаемых запасов нефти, переданных на 1 января 2000 г. по лицензиям для добычи, в разработку было вовлечено 12,8 млрд. тонн. Остальные 3,6 млрд. находились в месторождениях, к разработке которых даже не приступали (более поздние данные получить не удалось).
Причем, в то время как крупные вертикально интегрированные нефтяные компании вовлекли в разработку свыше 87% выделенных им запасов, эта доля у небольших компаний, лишенных выхода к магистральным нефтепроводам, не превышает 48%. И если бы отечественная промышленность освоила производство мини-НПЗ по технологии «Цеоформинг», то во многом выровнялись бы условия хозяйствования для нефтяных компаний всех размеров.
Тогда число предприятий, вовлеченных в разработку запасов нефти и газоконденсата, существенно возросло бы, так как небольшие компании превратились бы в вертикально интегрированные и смогли бы производить и реализовывать нефтепродукты в регионах добычи своего сырья.
Малотоннажные установки для первичной переработки нефти и газоконденсата выпускают несколько отечественных заводов, в частности белгородский «Энергомаш». Что же касается установок «Цеоформинг», их промышленного производства в стране как не было, так и нет. К слову, первую промышленную установку для Нижневартовского газоперерабатывающего завода, пущенную в 1992 г., проектировали и собирали в полукустарных мастерских... 8 (!) лет.
Зато не без усилий отдельных высокопоставленных чиновников, очевидно, лоббирующих интересы западных компаний, за рубежом закуплены (сколько — никто не знает толком) малогабаритные установки для первичной переработки нефти и газоконденсата, не позволяющие, однако, непосредственно получать высокооктановые бензины. Все они уже эксплуатировались прежними хозяевами по несколько лет, а их стоимость превышает цену отечественных аналогов. К тому же многие импортные установки не имеют сертификатов, т. е. их безопасная работа не гарантируется. А некоторые вообще противоречат нашим нормам исполнения и эксплуатации.
Производством комплексов мини-НПЗ согласно специальной конверсионной программе давным-давно должны были заняться несколько предприятий ВПК. Но обещанных для этого еще в 1992 году госкредитов они не получили. Непонятно почему к этой так и не осуществленной программе не привлекли заводы химического машиностроения, уже выпускающие каталитические реакторы для крупных НПЗ, а также предприятия, производящие трубопроводную арматуру, составляющую основу подобных технологий.
Ведь в этом случае можно было бы обеспечить разумную кооперацию и специализацию производства на основе унификации и стандартизации самих мини-НПЗ, включая создание оптимального по технико-экономическим критериям типового параметрического ряда установок различной производительности.
А пока «Цеосит», обладающий более чем 40 отечественными и зарубежными патентами на свои технологии и катализаторы для производства моторных топлив, продает разовые лицензии. Было заключено несколько лицензионных контрактов на строительство мини-НПЗ разной производительности, в том числе в Сургуте, Новокузнецке, Новосибирской области, Польше.
Но генподрядчиками выступили иностранные фирмы. Их интерес к технологиям «Цеосита» объясняется тем, что они прошли тщательную экспертизу авторитетных зарубежных компаний. И лишь для новосибирского проекта привлекли Миасский машиностроительный завод. В результате в России после 1992 г. ни одной установки по технологии «Цеоформинг» пока не построили. Хотя в те же Тюменскую и Новосибирскую области бензин, как отмечалось, завозится издалека.
Одна из причин видится в разделе региональных российских рынков моторных топлив между 11 крупными вертикально интегрированными нефтяными компаниями. Загрузка их громадных мощностей нефтепереработки в последние годы в среднем не превышает 65%. Но эти компании заинтересованы в получении сверхприбылей и поэтому стремятся сохранить и расширить свои сферы влияния на топливных рынках. Для этого они активно внедряются в розничную торговлю бензином, поглощая мелкие сообщества владельцев АЗС, что позволяет им повышать цены на моторные топлива с увеличением объемов экспорта нефти.
Следует заметить, если среднегодовая цена тонны нефти у добывающих компаний (отпускная цена) с 1992 года возросла к началу нынешнего более чем в 1340 раз, то тонны бензина — в 1800 раз. При этом продажные конечные цены на 40 и 90% соответственно выше.
Повсеместное сезонное удорожание моторных топлив свидетельствует о фактической монополизации региональных топливных рынков компаниями, владеющими НПЗ, и о консолидированном злоупотреблении ими своим монопольным положением на рынках. Речь идет, по сути, о негласном (или гласном?) сговоре, хотя внешне все условия антимонопольного законодательства соблюдаются. А причина вот в чем.
Федеральный закон «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» прописан таким образом, что никаких монополистов, кроме естественных, у нас нет и быть не может, а потому злоупотреблять своим доминирующим положением на рынке у нас просто некому. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к статье 4 упомянутого закона, в которой дано определение основных понятий. Тогда станет ясно, почему Федеральная антимонопольная служба столь беспомощна, хотя давным-давно могла бы выправить положение с ценами на бензин. И не только… Начнём с товарного рынка, под которым понимается «сфера обращения товара… на территории Российской Федерации или части её, определяемой, исходя из экономической возможности… приобрести товар на соответствующей территории и отсутствия этой возможности за её пределами». Доминирующим на рынке, когда вводится контроль над ценами, признаётся положение хозяйствующего субъекта, если его доля на рынке определённого товара превышает 65%. Но оно может быть признано таковым антимонопольным органом, если доля и меньше 65%, вплоть до 35%, однако критерии для такого признания весьма туманны.
Столь же «конкретны» критерии определения монопольно высокой цены, которую согласно статье 5 Закона «О конкуренции…» запрещается устанавливать или поддерживать. Но монопольно высокие цены устанавливают и поддерживают повсеместно, так как в законе отсутствуют количественные критерии для квалификации и выявления поборов при продажах продукции.
Обратимся к бензину. Если исходить из процитированного выше определения «товарный рынок», то у владельцев автомашин всегда есть возможность приобрести топливо в любой из частей территории Российской Федерации. Ведь бензин продаётся во всех регионах, городах и весях. Таким образом, топливный рынок согласно законодательству охватывает всю территорию страны, и доминирующее на нём положение хозяйствующего субъекта, в данном случае какой-либо из нефтяных компаний, следует оценивать согласно закону только относительно всей территории России.
Следовательно, никакая из более десятка нефтяных компаний, поставляющих бензин и торгующих им на бензоколонках, под понятие «доминирующее положение», при котором вводится контроль цен, не подпадает. Ведь доля каждой из них на топливном рынке страны «в среднем по больнице» много меньше 35%.
Однако известно, что владельцы автомашин любого населенного пункта не ездят специально заправляться в соседние области. Поэтому объективно топливные рынки для потребителей размещаются в границах городов или субъектов Федерации. И в большинстве из них, что не является секретом, топливные рынки в полном соответствии с Законом «О конкуренции…» монополизированы одной, двумя или тремя компаниями, устанавливающими по неформальному сговору монопольно высокие, почти идентичные цены на бензины и дизтопливо соответственно.
Надо заметить, что не только бензин, а абсолютно все потребительские товары и продукты питания приобретаются «электоратом» в местах его проживания. Но об этом, видимо, не догадываются депутаты Госдумы. Иначе бы они по-иному сформулировали понятие рынка, регламентировав наличие множества региональных рынков и создав тем самым возможности контроля за ценами нынче камуфлируемых упомянутым законом под конкурентов действующих монополистов. Тогда крупным нефтяным компаниям запретили бы поглощать в таком количестве автозаправки, и возникли бы условия для появления в регионах малых вертикально интегрированных компаний, обладающих мини-НПЗ.
Так что одна из причин ценовой инфляции и разбегающихся в разные стороны цен топлива и иных видов продукции кроется в порочности антимонопольного законодательства, разрешающего монополистам повсеместно свободно злоупотреблять своим доминирующим положением на рынках различных товаров.
Итак, чтобы свести диктат нефтяных компаний на топливных рынках к минимуму, необходимо законодательно изменить понятие и границы товарного рынка и увеличить количество НПЗ и их собственников. Речь идет не о создании значительной избыточности мощностей по переработке нефти, а о строительстве необходимых для удовлетворения локального, в регионах, спроса на топливо мощностей мини-НПЗ с глубокой переработкой сырья.
Их появление там, где имеются источники сырья или проходит нефтяная «труба», позволит существенно снизить цены моторных топлив в местах потребления и постепенно вывести из эксплуатации выработавший свой ресурс оборудование на некоторых крупных заводах.
Но чтобы знать, сколько чего и где строить, необходима соответствующая государственная целевая программа, подобная тем, по которым развивалась экономика СССР, а также США и других ныне благополучных стран. Причем программа должна разрабатываться в рамках государственной энергетической политики, аргументированная концепция которой пока даже не сформулирована («Энергетическая стратегия до 2020 г.» – набор мало чем обоснованных деклараций).
В основу этой политики необходимо положить принципы целевого планирования и управления балансами производства энергоресурсов и их потребления, исходя из планов социально-экономического развития страны. Об этом говорил и президент страны Владимир Путин.
Требуется сбалансированное планирование экономики, хотя бы индикативное, основанное на предварительном изучении спроса.
Чтобы строились мини-НПЗ там, где это необходимо, возможно и экономически оправдано, требуются «кнут и пряник». Вот какими они видятся.
Во-первых, государство может обусловить строительство мини-НПЗ при выдаче лицензий на еще не розданные в разработку нефтяные (газоконденсатные) месторождения там, где есть спрос на бензин и топливо. То же самое можно сделать, аннулировав лицензии на до сих пор нетронутые залежи углеводородного сырья и выдав новые.
Во-вторых, федеральная власть и местные органы власти могут предложить на конкурсных условиях владельцам АЗС в соответствующих регионах построить собственные мини-НПЗ, выделив льготные кредиты и установив налоговые каникулы. Причем возвращать кредиты можно будет и моторным топливом для государственных нужд. Так будут созданы условия для развития мелких и средних вертикально интегрированных нефтяных компаний.
В-третьих, государство может сдавать соответствующие месторождения в аренду на условиях СРП. Продукцией будут моторные топлива, для чего понадобится строить мини-НПЗ, что также должно быть условием аренды.
В-четвертых, местные власти совместно с заинтересованными потребителями могут создавать некоммерческие партнерства для малотоннажного производства моторных топлив для собственных нужд.
При строительстве мини-НПЗ с производительностью установки атмосферной перегонки (первичной переработки) 50 тысяч тонн сырья в год и установки «Цеоформинг» для переработки 10 тысяч тонн низкооктанового сырья, если оборудование будет изготовлено на отечественных предприятиях, капитальные затраты, по оценкам, составят 4—5 млн. долларов, а строительство с участием зарубежных компаний обойдется в 8—12 млн. долларов. Для завода необходима площадка, не превышающая 400 квадратных метров.
Используя мини-НПЗ, можно обеспечить приближенную к потребителям комплексную переработку нефти и существенно снизить цены на различные нефтяные топлива, в том числе благодаря устранению или уменьшению затрат на их транспортировку.
Существенная децентрализация переработки нефти позволит значительно ослабить монополизм в этой отрасли, что также повлияет на удешевление моторных топлив и электроэнергии. Вместе с тем увеличение количества НПЗ и их размещение вблизи потребителей снизит риски массового прекращения поставок нефтепродуктов при аварии на каком-либо предприятии.
Как отмечалось, в России действует пока всего лишь одна промышленная установка, на которой производится бензин по технологии «Цеоформинг». И это несмотря на огромную в них нужду. Причем не только в нашей стране. То есть речь идет о громадном неосвоенном рынке. Уже сейчас в «Цеосите» получено свыше 400 заявок на покупку лицензий на пользование «Цеоформингом», из них около сотни из России.
Поэтому если российское правительство и власти на местах, в той же Тюменской области, создадут перечисленные выше и иные условия, благоприятствующие строительству мини-НПЗ, и будет организовано их серийное производство в виде комплектных установок, то казна получит новый значимый источник доходов, в том числе от экспорта такого оборудования.
Появление при этом на уже поделенных региональных рынках моторных топлив новых поставщиков, чей бензин будет стоить примерно наполовину дешевле обычного хотя бы из-за исключения из себестоимости затрат на транспортировку сырья и готовой продукции, вынудит крупные компании, монополистов на этих рынках, начать борьбу за сохранение своих насиженных мест. Для этого они тоже начнут строить мини-НПЗ вблизи своих месторождений, а также начнут модернизацию своих заводов-гигантов с целью снижения себестоимости продукции.
Учитывая все преимущества технологии «Цеоформинг», думается, блоки параллельно работающих таких мини-установок могли бы заменить на многих НПЗ традиционные крупные нефтеперерабатывающие установки. При одинаковой суммарной производительности с «большими» мини-установки обеспечили бы большую надежность производства и лучшие удобства его обслуживания.
В частности, для проведения ремонтных и профилактических работ параллельно действующие установки можно останавливать последовательно, что позволит ненамного снижать объемы производимой продукции. Удобно и экономично это и для регулирования объемов производства в зависимости от спроса.
Сегодня требуют обновления примерно 70% мощностей отечественной нефтепереработки и поэтому еще больше возрастает привлекательность мини-НПЗ. Однако для предотвращения хаоса неорганизованной состязательности в борьбе за место под солнцем, требуется разработать государственную целевую программу модернизации нефтеперерабатывающей отрасли, включая создание индустриальной базы для производства комплексов мини-НПЗ. А для реализации программы — наметить план.
Присоединяться к нему или не присоединяться — частное дело каждой частной компании. Но в интересах потребителей, т. е. общества и защищающего его интересы государства, а эти интересы должны быть сбалансированы и с интересами товаропроизводителей, для «бегунов-одиночек», выступающих вне «стадиона», потребуется создать специальные условия.
Они заставят «бежать» либо по общим правилам, либо по своим, но не мешая другим участникам состязаний. Правила эти должны выравнивать экономические условия хозяйствования, в частности, учитывая разницу в природных условиях добычи нефти и газоконденсата на разных месторождениях. Конечно же, меры принуждения должны быть в основном экономического характера — дифференциация пошлин, экспортных квот, налоговых ставок и прочего в зависимости от характера месторождений.
Пока же комплексной проблемой утилизации и вовлечения в производство всей огромной массы попутных и вторичных углеводородных продуктов и отходов, а также освоения сравнительно небольших нефтяных и газоконденсатных месторождений при помощи мини-НПЗ всерьез никто не озабочен. Отсутствует как государственная политика решения этой проблемы, впрочем, как и модернизации всей нефтеперерабатывающей отрасли, так и какая-либо координация работ.
Поэтому раздаются самые различные мнения о применимости комплексных малотоннажных нефтеперерабатывающих установок: от полного их неприятия до гигантской программы производства. Хотя необходимо сочетание «макси» и «мини» в рамках некой экономически обоснованной матрицы, наложенной на карту страны и оптимизированной по критериям минимизации общеотраслевых и транспортных затрат. Впрочем, сегодня это пока мечты.
Доходы, полученные в «Цеосите» от продажи лицензий на строительство мини-НПЗ по технологии «Цеоформинг», были использованы учеными для создания на основе этого процесса новой технологии «Цеосин». Она предназначена для получения качественных моторных топлив и ценных органических продуктов, но из попутного нефтяного газа, углей, двуокиси углерода, природного газа, биоотходов и другого углеродосодержащего сырья.
Под биоотходами здесь следует понимать зараженные всякой гадостью органические илы, образующиеся после некоторого усыхания на специально отведенных полях аэрации нечистот городских канализационных стоков. Канализационные биоилы, содержащие главным образом фекалии, занимают громадные площади, загрязняя окружающую среду.
Только в одной Москве их образуется ежегодно более 160 тысяч тонн и, по оценкам, накопилось уже свыше 10 млн. тонн. Кое-где пытаются избавиться от них сжиганием, но при этом в атмосферу выбрасывается громадная масса вредных веществ. А сливается на поля аэрации гораздо больше, чем сжигается.
В «Цеосите» разработана модификация технологии «Цеосин» для переработки биоилов либо в высокооктановый бензин и дизтопливо, либо в продукты — сырье для последующего органического синтеза — диметиловый эфир, параксилол и др. Направленность процесса задается новыми специально созданными искусственными полифункциональными катализаторами. Они в отличие от цеолитовых для стабильной работы требуют водородной среды.
Новая технология утилизации дармового «сырья» апробирована на нескольких пилотных установках. Промышленная установка с производительностью переработки 200 тысяч тонн биоилов в год при их влажности в 70% позволит получать 30—40 тысяч тонн бензина самых высоких марок, 10—15 тысяч тонн сжиженного газа и примерно 25 тысяч тонн золы, которую можно использовать в качестве компоненты строительных материалов.
Ведь благодаря высокой температуре процесса катализа вся нечисть сгорает, и зола оказывается полностью обеззараженной. И, наконец, образуется еще высокотемпературный газ, содержащий метан с водородом, который можно использовать в газотурбинной или парогазовой установке для выработки электроэнергии, в том числе для нужд самого мини-завода. Затраты на его строительство, по оценке, не превысят 15—20 млн. долларов, а себестоимость тонны получаемого бензина составит от 90 до 110 долларов. При оптовой цене бензина примерно 400 долларов за тонну и с учетом продаж других упомянутых продуктов переработки вложения в строительство завода окупятся примерно за два года.
В фекально-топливных установках могут быть заинтересованы лишь администрации крупных городов. Однако деньги на их создание, видимо, есть пока только в мэрии Москвы. К тому же в Москве находятся и предприятия, способные освоить серийное производство заводов по утилизации биоилов, нужда в которых велика во всем мире.
Если будет освоено промышленное производство заводов по утилизации биоилов, администрации городов смогут сдавать в аренду поля аэрации на условиях соглашений о разделе продукции, где продукцией будут, естественно, не фекалии, а бензин с дизтопливом, и получать немалые доходы в местные бюджеты. Не говоря уже о решении экологических проблем.
Получение качественных моторных топлив по технологии «Цеосин» основано на образовании из сырья синтез-газа, содержащего окись углерода и водород, с последующим катализом синтез-газа при помощи упомянутых полифункциональных катализаторов. Каталитический синтез углеводородов осуществляется при давлении 30-80 атм. и температуре 240-420°С.
В зависимости от типа применяемого катализатора и технологических условий процесс может быть направлен либо на преимущественное образование высокооктанового бензина с октановым числом от 80 до 93, либо бензиновой фракции и до 25-30% дизельной фракции. Минимальная производительность, при которой установка будет рентабельной, составляет 30-40 тысяч тонн в год по товарному продукту.
Сказанное относится и к углю. Специалисты могут возразить, что получение бензина путем газификации угля — процессы известные. Но дело в том, что это обособленные процессы, требующие различных технологических установок. Новые полифункциональные катализаторы «Цеосита» позволили разработать единую технологию получения из угля синтез-газа с выделением из него высокооктановых бензинов (октановые числа от 80 до 93) и сжиженного газа (пропан-бутана).
Кроме того, как и в случае утилизации биоилов, образуется газовая высокотемпературная смесь метана с водородом, которую можно использовать для получения электроэнергии в газотурбинных или парогазовых установках. Таким образом, глубина комплексной переработки исходного угольного сырья по углероду достигает 85—90%. Остающуюся золу — до 30% от массы исходного сырья — можно использовать для производства строительных материалов.
Несколько лет тому назад в Кемеровской области, в Киселевске, намеревались построить завод по производству 20 тысяч тонн высокооктановых бензинов в год путем переработки угля по технологии «Цеосин». Для получения тонны бензина надо было бы использовать 14,5 тонны кузбасского угля. При себестоимости конечной продукции в 100—110 долларов за тонну завод окупился бы примерно за четыре года. Но его проект так и остался на бумаге.
Хотя создание подобных производств позволило бы разрешить важнейшую для многих регионов страны социально-экономическую проблему реформирования угольной промышленности. Учитывая к тому же убыточность большого числа шахт из-за нерентабельности перевозок угля. А для выработки бензина годятся любые угли, даже малокачественные бурые Подмосковного бассейна.
Следует заметить, что в углях некоторых марок содержатся дорогие элементы — кандий, иприй, рутений, титан, в подмосковном угле — глинозем и др. Их извлечение позволило бы дополнительно повысить рентабельность переработки угля в моторные топлива.
* * * НПЗ при приватизации достались новым владельцам за гроши. Казалось бы, новые хозяева должны были для обновления основных фондов в нефтепереработке использовать хотя бы амортизационные отчисления. Но ввиду полной бесконтрольности ценообразования эти целевые отчисления большей частью присваиваются. И если при этом на рынках моторных топлив законодательно поддерживается монополизм крупных нефтяных компаний, то спрашивается: зачем им тратить деньги на строительство новых НПЗ? Даже более рентабел
Но газовые факелы — не единственные печальные памятники нашей бесхозяйственности. Из-за некомплексной переработки добываемых нефти и газа в стране ежегодно не только сжигаются, но также закачиваются в землю и просто разливаются, по оценкам, 20-25 млн. тонн попутного и вторичного углеводородного сырья, из которого можно производить различные моторные топлива, в том числе высокооктановые бензины.
Речь идет, прежде всего, о газовом конденсате. Он накапливается на нефтеперерабатывающих заводах и газокомпрессорных станциях от 10 до 50 тысяч тонн в год на каждом из таких предприятий. Какую-то его часть закачивают обратно в трубопроводы. Остальной же всеми правдами и неправдами хоронят или разливают, превращая окружающую среду в отхожее место. Это многие миллионы тонн в год.
Правда, кое-где предприятия «Газпрома» на установках первичной переработки (разгонки) выделяют из газового конденсата дизельные фракции и используют получаемое дизтопливо для своих нужд. В том числе для производства электроэнергии. А куда идут отходы (до 30%) такой переработки — низкооктановые бензиновые фракции, не пригодные для использования в качестве моторных топлив, можно только догадываться.
То же происходит на многочисленных заводах по переработке газоконденсата, где вынуждены длительно хранить часть отходов: зачастую их просто некуда сливать. В лучшем случае низкооктановые фракции, если это экономически целесообразно и возможно, перевозят на близрасположенный НПЗ, где вырабатывают из них сортные бензины.
Между тем в последние годы существенно возросла актуальность производства моторных топлив в местах их потребления вследствие обвального роста морских, речных и железнодорожных транспортных тарифов. Стоимость перевозок топлива в отдаленные регионы теперь нередко намного превышает отпускную цену самого топлива. А удорожание привозных топливных энергоресурсов приводит к увеличению себестоимости всей производимой в местах их поставок продукции, включая, если они там добываются, нефть и газ.
Парадоксально, но факт, что в ту же Тюменскую область ежегодно завозятся миллионы тонн сортных топлив, производимых на НПЗ, расположенных в Поволжье и вдоль Транссибирской железнодорожной магистрали. И на все это уходят значительные средства. В то же время десятки миллионов тонн легкого углеводородного сырья, из которого можно получать эти топлива, извлекаются из тюменских недр, чтобы безвозвратно исчезнуть в болотах тамошней тундры и водоемах, накапливаться вдоль газовых и нефтяных магистралей или сгорать в факелах, загрязняя окружающую среду.
Упомянутые потери не единственные. Ежегодно на каждом отечественном НПЗ в зависимости от его мощности сгорает от 80 до 300 тысяч тонн ценного сырья, содержащего высокооктановые бензиновые фракции. А суммарно ежегодно по стране сжигается его, по оценкам, до 3—5 млн. тонн.
И еще об одном весьма важном потенциальном источнике сырья для местного производства моторных топлив. Речь идет о многих малодебитных нефтяных и газовых месторождениях, которые сегодня не эксплуатируются по экономическим соображениям. Главным образом из-за громадных капитальных затрат, необходимых для строительства транспортных трубопроводов от этих скважин к магистральным нефтяным и газовым трубопроводам. Затраты эти могут и не окупаться при низкой рентабельности добычи сырья.
К примеру, в той же Тюменской области не используется около сотни мелких и средних нефтяных месторождений. В Новосибирской области вскрыты три малых месторождения высококачественной нефти. На них можно ежегодно добывать до 1 млн. тонн сырья и его глубокой переработкой в области почти полностью удовлетворять потребности региона в моторных топливах. Однако получившая лицензии на месторождения компания «Сиданко» предпочла в свое время построить нефтепровод и гнать нефть в магистраль на продажу, ухудшая ее качество в смеси. А в область с Омского НПЗ завозятся бензин и дизтопливо.
На острове Колгуев, что в центре архипелага Новая Земля, на малом месторождении добывали ежегодно примерно 120 тысяч тонн нефти. Ее вывозили в Норвегию и Голландию, а на остров из Мурманска везли мазут, дизтопливо, солярку... Примеры можно продолжить.
Для получения высокооктановых сортных бензинов на НПЗ пользуются традиционной каталитической химической технологией «Риформинг». В ней применяются дорогостоящие платиновые катализаторы, содержащие тяжелые металлы. Для стабилизации их воздействия на процесс требуется водород. Процесс весьма критичен к содержанию в сырье серы: ее должно быть не более тысячной доли процента. Такая сложная и дорогая технология оказывается экономически эффективной лишь при производительности установки, перерабатывающей в год свыше 300 тысяч тонн сырья.
В Советском Союзе нефтеперерабатывающая промышленность создавалась в основном в европейской части страны. При этом предпочтение отдавалось строительству крупных НПЗ. Так, если в России имеется всего несколько заводов с мощностью переработки нефти менее 3 млн. тонн в год, то в США 116 таких заводов. В тех же США около 60% сырья перерабатывается на предприятиях мощностью до 10 млн. тонн в год, и они рассредоточены по всей стране.
А у нас примерно 70% нефти перерабатывает с десяток заводов производительностью от 15 млн. тонн в год и больше. Такая концентрация производства вредна не только с точки зрения дороговизны перевозок топлив и увеличения степени загрязнения окружающей среды вблизи крупных заводов. Дело еще и в том, что сейчас, когда НПЗ загружены в среднем за год примерно на 65%, существенно возросли удельные затраты на производство тонны нефтепродуктов.
Создание малотоннажных установок по производству высокооктановых неэтилированных бензинов оказалось экономически целесообразным лишь с появлением новой каталитической технологии «Цеоформинг». Ее разработала еще в 1984 г. группа новосибирских ученых из Института катализа СО АН СССР, которые создали для развития этой технологии, а также проектирования и внедрения соответствующих установок научно-инженерный центр «Цеосит», впоследствии преобразованный в ЗАО «Сибирская технологическая компания «Цеосит».
Технология «Цеоформинг» основана на новом искусственно синтезированном той же группой ученых минерале цеолите, используемом в качестве катализатора. Благодаря цеолиту превращение низкооктановых нефтяных фракций в высокооктановый бензин происходит при более низких, чем в «Риформинге», давлении (5—15 против 3,3—35 атм.) и температуре (340—460 против 480—550°С).
При этом не требуются водород и соответствующее оборудование для его получения. Сырье подается без гидроочистки, и содержание в нем серы может достигать 1,5%. А на выходе соответствующей установки выделяется готовый к употреблению неэтилированный бензин, не требующий дополнительной технологической обработки.
Все эти преимущества позволяют примерно на треть в сравнении с традиционной технологией при сопоставимых объемах производства снизить удельные капитальные затраты и эксплуатационные расходы и создавать рентабельные мини-производства моторных топлив с производительностью переработки от 5 тысяч до 500 тысяч тонн сырья в год.
В пределах 0,5-1 млн. тонн это экономически целесообразно лишь при подвижности катализатора, например, по технологии «кипящего слоя». А для производительности свыше 1 млн. тонн сырья в год процесс теряет экономическую привлекательность из-за увеличения затрат.
Получаемые посредством «Цеоформинга» бензины более адаптированы к современным экологическим требованиям благодаря значительно меньшему содержанию ароматических углеводородов, низкой (не более 1%) концентрации бензола, что отвечает современным стандартам, и не требуют компаундирования.
Полный комплект такого производства (мини-НПЗ) состоит из двух установок. Первая из них — установка традиционной первичной переработки нефти или газового конденсата позволяет получать (соотношения зависят от сырья) дизельное топливо (30—40%), прямогонный бензин — малооктановые фракции (25—40%) и мазут.
Вторая установка предназначена для каталитической по технологии «Цеоформинг» переработки низкооктановых бензиновых фракций в высокооктановые неэтилированные бензины А-76, Аи-80, Аи-91, Аи-93, а также «Евросупер-95». В зависимости от сырья, параметров процесса и модификации цеолитных катализаторов выход бензинов составляет от 65 до 92% с октановым числом от 80 до 95. Остальная часть готовой продукции — сжиженный газ, содержащий пропан, бутан и изобутан, который можно использовать в качестве автомобильного топлива и для бытовых нужд.
Таким образом, технология «Цеоформинг» оказывается практически безотходной и экологически безвредной. Ее эффективность подтверждена многолетней, с 1992 г., эксплуатацией на Нижневартовском газоперерабатывающем заводе промышленной установки производительностью 5 тысяч тонн сырья в год. Одновременно было создано и промышленное производство цеолитосодержащих катализаторов, которые много дешевле платиновых — 16—18 тысяч против 67—150 тысяч долларов за тонну соответственно.
В феврале 1997 года на НПЗ в Горличе (Польша) ввели в эксплуатацию установку «Цеоформинг», перерабатывающую 40 тысяч тонн сырья в год, на которой из прямогонного бензина производятся неэтилированный автобензин «Евросупер-95» и сжиженный газ. Суммарный выход готовых продуктов составляет не менее 92—95% от массы сырья.
Установка была спроектирована и изготовлена немецкой фирмой «Lurgi» по лицензии и базовому проекту научно-инженерного центра «Цеосит». Строительство обошлось в 7 млн. долларов, инвестиции окупились за 1,5 года. Дело в том, что себестоимость бензина всего лишь на треть превышает стоимость сырья, затрачиваемого на его производство, и поэтому прибыль при оптовой продаже оказывается значительной.
Подобные установки пущены также в промышленную эксплуатацию в 1998 г. в Бишкеке и в 2002 г. в Рустави (Грузия). Стоимость строительства каждой не превысила 4,5 млн. долларов. А в ноябре 2001 г. в Южной Корее (г. Дайджон) начала работать опытная демонстрационная установка по технологии «Цеоформинг» с движущимся слоем катализатора, что позволяет увеличить производительность переработки сырья до 1 млн. тонн в год. Установка, построенная компанией «Самсунг» по проекту «Цеосита», вырабатывает 2 т бензина в сутки и предназначена для проведения исследований спроса на подобные НПЗ.
В настоящее время «Цеосит» участвует в создании установок производительностью 520 тыс. тонн в год в Саудовской Аравии, производительностью 50 тыс. тонн - в Белоруссии и 30 тыс. тонн - в Кемеровской области.
Сырьем для технологии «Цеоформинг», помимо прямогонного бензина и газоконденсата, могут служить вторичные углеводородные продукты и отходы предприятий химии и нефтехимии, в частности летучие бензиновые фракции, образующиеся при крекинге нефти. Поэтому установки «Цеоформинг» могут монтироваться непосредственно на этих предприятиях.
На Западно-Сибирском металлургическом комбинате несколько лет действовала пилотная установка, перерабатывавшая в высокооктановый бензин доменные газы, содержащие углекислый газ. На Кузбасском металлургическом комбинате строилась такая промышленная установка с годовой производительностью 10 тысяч тонн сырья, но ее так и не достроили.
Так как удельные капитальные затраты составляют 500-600 долларов на тонну моторного топлива, то окупаются мини-НПЗ в зависимости от вида сырья, производительности, стоимости оборудования и строительства необходимой инфраструктуры в течение 1,5—3 лет. Для сравнения: срок окупаемости традиционных НПЗ достигает 8—10 лет.
Казалось бы, относительная простота, сравнительная дешевизна строительства и обслуживания мини-НПЗ, а также скорая окупаемость делают их весьма привлекательными для получения моторных топлив при соответствующем спросе как в удаленных неосвоенных местах добычи нефти и газоконденсата, так и в освоенных промышленных районах при наличии в них малодебитных нефтяных и газоконденсатных месторождений или нефтяной «трубы». Учитывая к тому же существенно возросшую стоимость перевозок топлива, а также значительный износ действующих НПЗ — по разным оценкам, от 65 до 70%.
Следует заметить: из 16,4 млрд. тонн извлекаемых запасов нефти, переданных на 1 января 2000 г. по лицензиям для добычи, в разработку было вовлечено 12,8 млрд. тонн. Остальные 3,6 млрд. находились в месторождениях, к разработке которых даже не приступали (более поздние данные получить не удалось).
Причем, в то время как крупные вертикально интегрированные нефтяные компании вовлекли в разработку свыше 87% выделенных им запасов, эта доля у небольших компаний, лишенных выхода к магистральным нефтепроводам, не превышает 48%. И если бы отечественная промышленность освоила производство мини-НПЗ по технологии «Цеоформинг», то во многом выровнялись бы условия хозяйствования для нефтяных компаний всех размеров.
Тогда число предприятий, вовлеченных в разработку запасов нефти и газоконденсата, существенно возросло бы, так как небольшие компании превратились бы в вертикально интегрированные и смогли бы производить и реализовывать нефтепродукты в регионах добычи своего сырья.
Малотоннажные установки для первичной переработки нефти и газоконденсата выпускают несколько отечественных заводов, в частности белгородский «Энергомаш». Что же касается установок «Цеоформинг», их промышленного производства в стране как не было, так и нет. К слову, первую промышленную установку для Нижневартовского газоперерабатывающего завода, пущенную в 1992 г., проектировали и собирали в полукустарных мастерских... 8 (!) лет.
Зато не без усилий отдельных высокопоставленных чиновников, очевидно, лоббирующих интересы западных компаний, за рубежом закуплены (сколько — никто не знает толком) малогабаритные установки для первичной переработки нефти и газоконденсата, не позволяющие, однако, непосредственно получать высокооктановые бензины. Все они уже эксплуатировались прежними хозяевами по несколько лет, а их стоимость превышает цену отечественных аналогов. К тому же многие импортные установки не имеют сертификатов, т. е. их безопасная работа не гарантируется. А некоторые вообще противоречат нашим нормам исполнения и эксплуатации.
Производством комплексов мини-НПЗ согласно специальной конверсионной программе давным-давно должны были заняться несколько предприятий ВПК. Но обещанных для этого еще в 1992 году госкредитов они не получили. Непонятно почему к этой так и не осуществленной программе не привлекли заводы химического машиностроения, уже выпускающие каталитические реакторы для крупных НПЗ, а также предприятия, производящие трубопроводную арматуру, составляющую основу подобных технологий.
Ведь в этом случае можно было бы обеспечить разумную кооперацию и специализацию производства на основе унификации и стандартизации самих мини-НПЗ, включая создание оптимального по технико-экономическим критериям типового параметрического ряда установок различной производительности.
А пока «Цеосит», обладающий более чем 40 отечественными и зарубежными патентами на свои технологии и катализаторы для производства моторных топлив, продает разовые лицензии. Было заключено несколько лицензионных контрактов на строительство мини-НПЗ разной производительности, в том числе в Сургуте, Новокузнецке, Новосибирской области, Польше.
Но генподрядчиками выступили иностранные фирмы. Их интерес к технологиям «Цеосита» объясняется тем, что они прошли тщательную экспертизу авторитетных зарубежных компаний. И лишь для новосибирского проекта привлекли Миасский машиностроительный завод. В результате в России после 1992 г. ни одной установки по технологии «Цеоформинг» пока не построили. Хотя в те же Тюменскую и Новосибирскую области бензин, как отмечалось, завозится издалека.
Одна из причин видится в разделе региональных российских рынков моторных топлив между 11 крупными вертикально интегрированными нефтяными компаниями. Загрузка их громадных мощностей нефтепереработки в последние годы в среднем не превышает 65%. Но эти компании заинтересованы в получении сверхприбылей и поэтому стремятся сохранить и расширить свои сферы влияния на топливных рынках. Для этого они активно внедряются в розничную торговлю бензином, поглощая мелкие сообщества владельцев АЗС, что позволяет им повышать цены на моторные топлива с увеличением объемов экспорта нефти.
Следует заметить, если среднегодовая цена тонны нефти у добывающих компаний (отпускная цена) с 1992 года возросла к началу нынешнего более чем в 1340 раз, то тонны бензина — в 1800 раз. При этом продажные конечные цены на 40 и 90% соответственно выше.
Повсеместное сезонное удорожание моторных топлив свидетельствует о фактической монополизации региональных топливных рынков компаниями, владеющими НПЗ, и о консолидированном злоупотреблении ими своим монопольным положением на рынках. Речь идет, по сути, о негласном (или гласном?) сговоре, хотя внешне все условия антимонопольного законодательства соблюдаются. А причина вот в чем.
Федеральный закон «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» прописан таким образом, что никаких монополистов, кроме естественных, у нас нет и быть не может, а потому злоупотреблять своим доминирующим положением на рынке у нас просто некому. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к статье 4 упомянутого закона, в которой дано определение основных понятий. Тогда станет ясно, почему Федеральная антимонопольная служба столь беспомощна, хотя давным-давно могла бы выправить положение с ценами на бензин. И не только… Начнём с товарного рынка, под которым понимается «сфера обращения товара… на территории Российской Федерации или части её, определяемой, исходя из экономической возможности… приобрести товар на соответствующей территории и отсутствия этой возможности за её пределами». Доминирующим на рынке, когда вводится контроль над ценами, признаётся положение хозяйствующего субъекта, если его доля на рынке определённого товара превышает 65%. Но оно может быть признано таковым антимонопольным органом, если доля и меньше 65%, вплоть до 35%, однако критерии для такого признания весьма туманны.
Столь же «конкретны» критерии определения монопольно высокой цены, которую согласно статье 5 Закона «О конкуренции…» запрещается устанавливать или поддерживать. Но монопольно высокие цены устанавливают и поддерживают повсеместно, так как в законе отсутствуют количественные критерии для квалификации и выявления поборов при продажах продукции.
Обратимся к бензину. Если исходить из процитированного выше определения «товарный рынок», то у владельцев автомашин всегда есть возможность приобрести топливо в любой из частей территории Российской Федерации. Ведь бензин продаётся во всех регионах, городах и весях. Таким образом, топливный рынок согласно законодательству охватывает всю территорию страны, и доминирующее на нём положение хозяйствующего субъекта, в данном случае какой-либо из нефтяных компаний, следует оценивать согласно закону только относительно всей территории России.
Следовательно, никакая из более десятка нефтяных компаний, поставляющих бензин и торгующих им на бензоколонках, под понятие «доминирующее положение», при котором вводится контроль цен, не подпадает. Ведь доля каждой из них на топливном рынке страны «в среднем по больнице» много меньше 35%.
Однако известно, что владельцы автомашин любого населенного пункта не ездят специально заправляться в соседние области. Поэтому объективно топливные рынки для потребителей размещаются в границах городов или субъектов Федерации. И в большинстве из них, что не является секретом, топливные рынки в полном соответствии с Законом «О конкуренции…» монополизированы одной, двумя или тремя компаниями, устанавливающими по неформальному сговору монопольно высокие, почти идентичные цены на бензины и дизтопливо соответственно.
Надо заметить, что не только бензин, а абсолютно все потребительские товары и продукты питания приобретаются «электоратом» в местах его проживания. Но об этом, видимо, не догадываются депутаты Госдумы. Иначе бы они по-иному сформулировали понятие рынка, регламентировав наличие множества региональных рынков и создав тем самым возможности контроля за ценами нынче камуфлируемых упомянутым законом под конкурентов действующих монополистов. Тогда крупным нефтяным компаниям запретили бы поглощать в таком количестве автозаправки, и возникли бы условия для появления в регионах малых вертикально интегрированных компаний, обладающих мини-НПЗ.
Так что одна из причин ценовой инфляции и разбегающихся в разные стороны цен топлива и иных видов продукции кроется в порочности антимонопольного законодательства, разрешающего монополистам повсеместно свободно злоупотреблять своим доминирующим положением на рынках различных товаров.
Итак, чтобы свести диктат нефтяных компаний на топливных рынках к минимуму, необходимо законодательно изменить понятие и границы товарного рынка и увеличить количество НПЗ и их собственников. Речь идет не о создании значительной избыточности мощностей по переработке нефти, а о строительстве необходимых для удовлетворения локального, в регионах, спроса на топливо мощностей мини-НПЗ с глубокой переработкой сырья.
Их появление там, где имеются источники сырья или проходит нефтяная «труба», позволит существенно снизить цены моторных топлив в местах потребления и постепенно вывести из эксплуатации выработавший свой ресурс оборудование на некоторых крупных заводах.
Но чтобы знать, сколько чего и где строить, необходима соответствующая государственная целевая программа, подобная тем, по которым развивалась экономика СССР, а также США и других ныне благополучных стран. Причем программа должна разрабатываться в рамках государственной энергетической политики, аргументированная концепция которой пока даже не сформулирована («Энергетическая стратегия до 2020 г.» – набор мало чем обоснованных деклараций).
В основу этой политики необходимо положить принципы целевого планирования и управления балансами производства энергоресурсов и их потребления, исходя из планов социально-экономического развития страны. Об этом говорил и президент страны Владимир Путин.
Требуется сбалансированное планирование экономики, хотя бы индикативное, основанное на предварительном изучении спроса.
Чтобы строились мини-НПЗ там, где это необходимо, возможно и экономически оправдано, требуются «кнут и пряник». Вот какими они видятся.
Во-первых, государство может обусловить строительство мини-НПЗ при выдаче лицензий на еще не розданные в разработку нефтяные (газоконденсатные) месторождения там, где есть спрос на бензин и топливо. То же самое можно сделать, аннулировав лицензии на до сих пор нетронутые залежи углеводородного сырья и выдав новые.
Во-вторых, федеральная власть и местные органы власти могут предложить на конкурсных условиях владельцам АЗС в соответствующих регионах построить собственные мини-НПЗ, выделив льготные кредиты и установив налоговые каникулы. Причем возвращать кредиты можно будет и моторным топливом для государственных нужд. Так будут созданы условия для развития мелких и средних вертикально интегрированных нефтяных компаний.
В-третьих, государство может сдавать соответствующие месторождения в аренду на условиях СРП. Продукцией будут моторные топлива, для чего понадобится строить мини-НПЗ, что также должно быть условием аренды.
В-четвертых, местные власти совместно с заинтересованными потребителями могут создавать некоммерческие партнерства для малотоннажного производства моторных топлив для собственных нужд.
При строительстве мини-НПЗ с производительностью установки атмосферной перегонки (первичной переработки) 50 тысяч тонн сырья в год и установки «Цеоформинг» для переработки 10 тысяч тонн низкооктанового сырья, если оборудование будет изготовлено на отечественных предприятиях, капитальные затраты, по оценкам, составят 4—5 млн. долларов, а строительство с участием зарубежных компаний обойдется в 8—12 млн. долларов. Для завода необходима площадка, не превышающая 400 квадратных метров.
Используя мини-НПЗ, можно обеспечить приближенную к потребителям комплексную переработку нефти и существенно снизить цены на различные нефтяные топлива, в том числе благодаря устранению или уменьшению затрат на их транспортировку.
Существенная децентрализация переработки нефти позволит значительно ослабить монополизм в этой отрасли, что также повлияет на удешевление моторных топлив и электроэнергии. Вместе с тем увеличение количества НПЗ и их размещение вблизи потребителей снизит риски массового прекращения поставок нефтепродуктов при аварии на каком-либо предприятии.
Как отмечалось, в России действует пока всего лишь одна промышленная установка, на которой производится бензин по технологии «Цеоформинг». И это несмотря на огромную в них нужду. Причем не только в нашей стране. То есть речь идет о громадном неосвоенном рынке. Уже сейчас в «Цеосите» получено свыше 400 заявок на покупку лицензий на пользование «Цеоформингом», из них около сотни из России.
Поэтому если российское правительство и власти на местах, в той же Тюменской области, создадут перечисленные выше и иные условия, благоприятствующие строительству мини-НПЗ, и будет организовано их серийное производство в виде комплектных установок, то казна получит новый значимый источник доходов, в том числе от экспорта такого оборудования.
Появление при этом на уже поделенных региональных рынках моторных топлив новых поставщиков, чей бензин будет стоить примерно наполовину дешевле обычного хотя бы из-за исключения из себестоимости затрат на транспортировку сырья и готовой продукции, вынудит крупные компании, монополистов на этих рынках, начать борьбу за сохранение своих насиженных мест. Для этого они тоже начнут строить мини-НПЗ вблизи своих месторождений, а также начнут модернизацию своих заводов-гигантов с целью снижения себестоимости продукции.
Учитывая все преимущества технологии «Цеоформинг», думается, блоки параллельно работающих таких мини-установок могли бы заменить на многих НПЗ традиционные крупные нефтеперерабатывающие установки. При одинаковой суммарной производительности с «большими» мини-установки обеспечили бы большую надежность производства и лучшие удобства его обслуживания.
В частности, для проведения ремонтных и профилактических работ параллельно действующие установки можно останавливать последовательно, что позволит ненамного снижать объемы производимой продукции. Удобно и экономично это и для регулирования объемов производства в зависимости от спроса.
Сегодня требуют обновления примерно 70% мощностей отечественной нефтепереработки и поэтому еще больше возрастает привлекательность мини-НПЗ. Однако для предотвращения хаоса неорганизованной состязательности в борьбе за место под солнцем, требуется разработать государственную целевую программу модернизации нефтеперерабатывающей отрасли, включая создание индустриальной базы для производства комплексов мини-НПЗ. А для реализации программы — наметить план.
Присоединяться к нему или не присоединяться — частное дело каждой частной компании. Но в интересах потребителей, т. е. общества и защищающего его интересы государства, а эти интересы должны быть сбалансированы и с интересами товаропроизводителей, для «бегунов-одиночек», выступающих вне «стадиона», потребуется создать специальные условия.
Они заставят «бежать» либо по общим правилам, либо по своим, но не мешая другим участникам состязаний. Правила эти должны выравнивать экономические условия хозяйствования, в частности, учитывая разницу в природных условиях добычи нефти и газоконденсата на разных месторождениях. Конечно же, меры принуждения должны быть в основном экономического характера — дифференциация пошлин, экспортных квот, налоговых ставок и прочего в зависимости от характера месторождений.
Пока же комплексной проблемой утилизации и вовлечения в производство всей огромной массы попутных и вторичных углеводородных продуктов и отходов, а также освоения сравнительно небольших нефтяных и газоконденсатных месторождений при помощи мини-НПЗ всерьез никто не озабочен. Отсутствует как государственная политика решения этой проблемы, впрочем, как и модернизации всей нефтеперерабатывающей отрасли, так и какая-либо координация работ.
Поэтому раздаются самые различные мнения о применимости комплексных малотоннажных нефтеперерабатывающих установок: от полного их неприятия до гигантской программы производства. Хотя необходимо сочетание «макси» и «мини» в рамках некой экономически обоснованной матрицы, наложенной на карту страны и оптимизированной по критериям минимизации общеотраслевых и транспортных затрат. Впрочем, сегодня это пока мечты.
Доходы, полученные в «Цеосите» от продажи лицензий на строительство мини-НПЗ по технологии «Цеоформинг», были использованы учеными для создания на основе этого процесса новой технологии «Цеосин». Она предназначена для получения качественных моторных топлив и ценных органических продуктов, но из попутного нефтяного газа, углей, двуокиси углерода, природного газа, биоотходов и другого углеродосодержащего сырья.
Под биоотходами здесь следует понимать зараженные всякой гадостью органические илы, образующиеся после некоторого усыхания на специально отведенных полях аэрации нечистот городских канализационных стоков. Канализационные биоилы, содержащие главным образом фекалии, занимают громадные площади, загрязняя окружающую среду.
Только в одной Москве их образуется ежегодно более 160 тысяч тонн и, по оценкам, накопилось уже свыше 10 млн. тонн. Кое-где пытаются избавиться от них сжиганием, но при этом в атмосферу выбрасывается громадная масса вредных веществ. А сливается на поля аэрации гораздо больше, чем сжигается.
В «Цеосите» разработана модификация технологии «Цеосин» для переработки биоилов либо в высокооктановый бензин и дизтопливо, либо в продукты — сырье для последующего органического синтеза — диметиловый эфир, параксилол и др. Направленность процесса задается новыми специально созданными искусственными полифункциональными катализаторами. Они в отличие от цеолитовых для стабильной работы требуют водородной среды.
Новая технология утилизации дармового «сырья» апробирована на нескольких пилотных установках. Промышленная установка с производительностью переработки 200 тысяч тонн биоилов в год при их влажности в 70% позволит получать 30—40 тысяч тонн бензина самых высоких марок, 10—15 тысяч тонн сжиженного газа и примерно 25 тысяч тонн золы, которую можно использовать в качестве компоненты строительных материалов.
Ведь благодаря высокой температуре процесса катализа вся нечисть сгорает, и зола оказывается полностью обеззараженной. И, наконец, образуется еще высокотемпературный газ, содержащий метан с водородом, который можно использовать в газотурбинной или парогазовой установке для выработки электроэнергии, в том числе для нужд самого мини-завода. Затраты на его строительство, по оценке, не превысят 15—20 млн. долларов, а себестоимость тонны получаемого бензина составит от 90 до 110 долларов. При оптовой цене бензина примерно 400 долларов за тонну и с учетом продаж других упомянутых продуктов переработки вложения в строительство завода окупятся примерно за два года.
В фекально-топливных установках могут быть заинтересованы лишь администрации крупных городов. Однако деньги на их создание, видимо, есть пока только в мэрии Москвы. К тому же в Москве находятся и предприятия, способные освоить серийное производство заводов по утилизации биоилов, нужда в которых велика во всем мире.
Если будет освоено промышленное производство заводов по утилизации биоилов, администрации городов смогут сдавать в аренду поля аэрации на условиях соглашений о разделе продукции, где продукцией будут, естественно, не фекалии, а бензин с дизтопливом, и получать немалые доходы в местные бюджеты. Не говоря уже о решении экологических проблем.
Получение качественных моторных топлив по технологии «Цеосин» основано на образовании из сырья синтез-газа, содержащего окись углерода и водород, с последующим катализом синтез-газа при помощи упомянутых полифункциональных катализаторов. Каталитический синтез углеводородов осуществляется при давлении 30-80 атм. и температуре 240-420°С.
В зависимости от типа применяемого катализатора и технологических условий процесс может быть направлен либо на преимущественное образование высокооктанового бензина с октановым числом от 80 до 93, либо бензиновой фракции и до 25-30% дизельной фракции. Минимальная производительность, при которой установка будет рентабельной, составляет 30-40 тысяч тонн в год по товарному продукту.
Сказанное относится и к углю. Специалисты могут возразить, что получение бензина путем газификации угля — процессы известные. Но дело в том, что это обособленные процессы, требующие различных технологических установок. Новые полифункциональные катализаторы «Цеосита» позволили разработать единую технологию получения из угля синтез-газа с выделением из него высокооктановых бензинов (октановые числа от 80 до 93) и сжиженного газа (пропан-бутана).
Кроме того, как и в случае утилизации биоилов, образуется газовая высокотемпературная смесь метана с водородом, которую можно использовать для получения электроэнергии в газотурбинных или парогазовых установках. Таким образом, глубина комплексной переработки исходного угольного сырья по углероду достигает 85—90%. Остающуюся золу — до 30% от массы исходного сырья — можно использовать для производства строительных материалов.
Несколько лет тому назад в Кемеровской области, в Киселевске, намеревались построить завод по производству 20 тысяч тонн высокооктановых бензинов в год путем переработки угля по технологии «Цеосин». Для получения тонны бензина надо было бы использовать 14,5 тонны кузбасского угля. При себестоимости конечной продукции в 100—110 долларов за тонну завод окупился бы примерно за четыре года. Но его проект так и остался на бумаге.
Хотя создание подобных производств позволило бы разрешить важнейшую для многих регионов страны социально-экономическую проблему реформирования угольной промышленности. Учитывая к тому же убыточность большого числа шахт из-за нерентабельности перевозок угля. А для выработки бензина годятся любые угли, даже малокачественные бурые Подмосковного бассейна.
Следует заметить, что в углях некоторых марок содержатся дорогие элементы — кандий, иприй, рутений, титан, в подмосковном угле — глинозем и др. Их извлечение позволило бы дополнительно повысить рентабельность переработки угля в моторные топлива.
* * * НПЗ при приватизации достались новым владельцам за гроши. Казалось бы, новые хозяева должны были для обновления основных фондов в нефтепереработке использовать хотя бы амортизационные отчисления. Но ввиду полной бесконтрольности ценообразования эти целевые отчисления большей частью присваиваются. И если при этом на рынках моторных топлив законодательно поддерживается монополизм крупных нефтяных компаний, то спрашивается: зачем им тратить деньги на строительство новых НПЗ? Даже более рентабел
Комментарии
