Гендиректор «Сургутнефтегаза» Владимир Богданов обеспокоен активностью госкомпаний

Дальнейшее усиление государства в нефтянке «нецелесообразно», потому что может ударить и по отрасли, и по населению. Такими мыслями Богданов поделился вчера на пресс-конференции, посвященной 30-летию «Сургутнефтегаза». C 2005 г. 23 фирмы и некоммерческих партнерства, созданных при участии «Сургутнефтегаза», обладали финансовыми вложениями, равными 72,6% акций компании. У нефтяников есть конкурентная среда. Без нее «уже завтра» будет падение добычи, рост цен на нефть и нефтепродукты, а следом «и на все абсолютно», предупредил Богданов. «Общество потребителей должно стоять и не допускать монополизма», — добавил он. И в истории есть такие примеры. Самый яркий — Standard Oil Джона Рокфеллера, которую в 1911 г. антимонопольные органы решили разделить на семь частей. Из них потом выросли сегодняшние гиганты — Chevron, ExxonMobil и остальные. «Озабоченность» усилением госкомпаний недавно высказал Вагит Алекперов, президент «Лукойла», крупнейшей частной нефтяной компании. Представители Федеральной антимонопольной службы вчера не стали комментировать, может ли концентрация нефтянки в госкомпаниях повлиять на конкуренцию и цены на сырье. Государство наращивает присутствие в нефтянке последние три года. В результате банкротства ЮКОСа почти все его активы достались «Роснефти» (75,16% акций — у государственного «Роснефтегаза»). Благодаря им госкомпания в этом году должна стать первой в стране и по добыче, и по переработке нефти. В 2004 г. она была восьмой. «Газпром» в 2005 г. купил у структур Романа Абрамовича и его партнеров и на рынке более 75% акций «Сибнефти» (сейчас — «Газпром нефть»). Федеральная налоговая служба сейчас ведет несколько тяжб об истребовании в госсобственность акций «Башнефти» и «Русснефти». Первый успех уже есть: по искам о списании в казну акций башкирского ТЭКа налоговики выиграли в первой инстанции. Много было на рынке слухов о том, что «Сургутнефтегаз» тоже станет государственным. Например, в результате объединения с «Роснефтью» или «Роснефтегазом». Богданов и президент «Роснефти» Сергей Богданчиков неоднократно это отрицали. «Если бы было объединение, то об этом бы не печатали, это все делается тихо, без шума, без пыли», — шутил вчера глава «Сургутнефтегаза». Это спекуляции, которые четыре года ходят по рынку, и «кто-то» на этом зарабатывает, подчеркнул он. С июля обыкновенные акции «Сургутнефтегаза» растут намного быстрее рынка. Вчера ажиотаж перекинулся на привилегированные. На ММВБ с ними было заключено сделок на 3 млрд руб. — максимальный объем за несколько лет. Они подорожали на 9,2% (обыкновенные — на 2,9%, индекс ММВБ — на 2,4%, «Газпром» — на 1,6%, «Роснефть» — на 1,3%). Владельцев сменили 2,4% «префов», или 0,43% уставного капитала компании, ее капитализация достигла 1,34 трлн руб. Богданову нечего волноваться, считает кремлевский чиновник: «дополнительных сигналов» об усилении государства в нефтегазовом секторе нет. «У нас [государства] есть две нефтяные компании: одна — “Роснефть”, другая — “Газпром нефть” <...> Не считаю, что мы должны создавать какого-то монстра, который будет доминировать во всей российской экономике», — рассуждал недавно президент Владимир Путин на международном дискуссионном клубе «Валдай». «Мы работаем на тех же условиях, что и частные компании», — уверен представитель «Роснефти» Николай Манвелов. «Такие заявления частников не случайны, — уверен руководитель Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. — Тенденция очевидна, и еще до президентских выборов нефтегазовый сектор может столкнуться с новыми слияниями и поглощениями».