Евгений Швидлер: "Расторгнуть сделку уже невозможно"

Президент "Сибнефти" Евгений Швидлер не любит давать интервью. Для "Ведомостей" он сделал исключение, впервые рассказав о том, как владельцы его компании договаривались о сделке с "ЮКОСом" и продавали "Аэрофлот". Швидлер считает, что капитализация холдинга, образовавшегося в результате слияния "Сибнефти" и "ЮКОСа", со временем достигнет $100 млрд, а его конечным покупателем может стать один из западных нефтяных гигантов ChevronTexaco. - Почему сделка произошла именно сейчас и почему владельцы "Сибнефти" решили продать акции компании именно "ЮКОСу"? - Мы не продали "Сибнефть". Суть сделки в другом: две компании объединяют активы в новый холдинг, в котором основные владельцы "Сибнефти" получат чуть более 26%. Мы остаемся в нефтяном бизнесе. - Но почему в качестве партнера был выбран "ЮКОС"? Говорят, у вас были другие предложения - от Total и Shell. - Сейчас хороший рынок - у "ЮКОСа", ТНК, "Сибнефти" были различные варианты. Мы посчитали, что сделка с "ЮКОСом" - самая правильная по цене и по исполнимости. Мы давно знакомы с владельцами "ЮКОСа", хорошо понимаем друг друга и ставим перед собой примерно одинаковые задачи в бизнесе. - Сколько времени заняли переговоры с "ЮКОСом"? - Было всего две-три встречи. Все эти годы мы плотно работали вместе, так что много времени не потребовалось. - А кто был инициатором сделки? - Мы когда-то договаривались с владельцами "ЮКОСа", что если кто-то будет близок к серьезному решению относительно судьбы своей компании, то мы поговорим друг с другом еще раз. Так и получилось. - У вас уже была попытка создать "ЮКСИ", которая окончилась неудачей. Почему вы считаете, что в этот раз все получится? - Потому что сейчас сделка находится в такой стадии, когда расторгнуть ее уже невозможно. - Но ведь в договоре предусмотрена компенсация в $1 млрд на случай, если одна из сторон откажется от сделки. Значит, какая-то вероятность разрыва все же существует? - Сделка полностью закрыта, все бумаги подписаны - основной договор и ряд дополнительных соглашений. Конечно, всегда можно пойти и отнять акции у кого-то, даже после завершения всех формальностей. В этом смысле любая сделка не закрыта никогда. Но это не наш с "ЮКОСом" случай. - Когда будет сделано предложение миноритарным акционерам "Сибнефти" по выкупу их долей? И смогут ли они получить дивиденды за 2002 г. хотя бы до конца этого года? - Первую часть комментировать не могу, так как предложение миноритариям - дело "ЮКОСа". Сроки дивидендных выплат "Сибнефти" определяются уставом компании - до 15 мая 2004 г. - Будут ли раскрыты владельцы "Сибнефти" после создания объединенной компании? - Мы готовы будем сделать это, если такого раскрытия потребует закон или если раскрытие приведет к росту стоимости акций объединенной компании. Никаких других причин, для того чтобы называть владельцев "Сибнефти", я не вижу. Раскрытие ради раскрытия делать бессмысленно. - Насколько верно мнение о том, что более половины пакета акций "Сибнефти" принадлежит Роману Абрамовичу, а остальное - менеджерам компании. - В целом верное. - Какие варианты раздела активов "Славнефти" вы обсуждаете со своим партнером по этому проекту - ТНК? - Месторождения и заправки будут поделены пополам, "Ярославнефтеоргсинтез" (ЯНОС) останется в совместном управлении и будет загружаться нефтью обеих компаний на условиях процессинга. - Возможен вариант выкупа акций ЯНОСа одним из партнеров или его обмена на долю в Московском НПЗ? - Пока мы ничего такого не обсуждаем. Вначале мы делим активы, уже после этого можно говорить о различных вариантах. - В отчете "Сибнефти" по стандартам US GAAP за 2002 г. упоминается некая энергокомпания, в которой группе принадлежат 35%. Не могли бы вы подтвердить, что речь идет об "Иркутскэнерго"? - Нет, не мог бы. - Михаил Ходорковский сказал, что предметом вашей сделки являются все активы "Сибнефти", вошедшие в отчетность по US GAAP. Означается ли это, что данная энергокомпания будет продана "ЮКОСу"? - Нет, энергетических активов в "Сибнефти" к моменту слияния не будет. - А какие еще энергетические активы, включая акции РАО "ЕЭС России", есть у "Сибнефти" и ее владельцев? - У "Сибнефти" - никаких, про владельцев ничего сказать не могу. - Менеджеры "Сибнефти" перейдут на работу в "ЮКОС"? - Это будет объединенная компания - "ЮкосСибнефть". А значит, все, кто здесь работает, будут работать и в новой компании. - То есть владельцы "ЮКОСа" и "Сибнефти" будут совместно управлять компанией? Вы уже договорились, как будут распределены посты? - Не будет такой структуры, в которой менеджеры из "Сибнефти" отвечают, к примеру, за сбыт, а из "ЮКОСа" - за финансы. Такую схему мы пытались применить в "ЮКСИ", и это было неудачной идеей. Теперь за оперативное управление будет отвечать один руководитель, который сформирует команду менеджеров. - Правильно ли я поняла, что речь идет о некоем независимом менеджере, который будет не из "ЮКОСа" и не из "Сибнефти"? Что речь идет о некоем независимом директоре, которому будут переданы исполнительные функции, а Михаил Ходорковский останется президентом объединенной компании и будет, как и сейчас, подписывать только внешние письма? - Неправильно. За менеджмент будет отвечать Михаил Ходорковский, а стратегические решения будут приниматься советом директоров. - А вы лично чем собираетесь заниматься помимо того, что станете председателем совета директоров "ЮкосСибнефти"? - По-прежнему буду руководить компанией Millhouse Capital. Это моя основная работа. - Под каким брэндом будут продаваться нефтепродукты объединенной компании? Появятся ли в России заправки с логотипом "ЮкосСибнефть"? - Пока что останутся оба брэнда - и "ЮКОС", и "Сибнефть". Просто перекрашивать заправки не имеет смысла - в определенных регионах тот или иной брэнд уже хорошо известен и приносит прибыль. У нас также есть третий брэнд - "Славнефть", но инвестиции в него прекратятся. - Может ли измениться конфигурация сделки с "ЮКОСом" в случае, если одна из компаний приобретет дополнительные активы? - Нет, все новые активы будут теперь приобретаться от имени новой компании и поступать на объединенный баланс. При этом мы будем искать оптимальные способы финансирования. - Возможна ли продажа доли Millhouse в "ЮкосСибнефти"? Потребует ли это согласования с нынешними владельцами "ЮКОСа"? - Конечно, и мы, и основные владельцы "ЮКОСа" могут продать свои акции. На этот случай у нас есть симметричное соглашение, которое определяет механизм продажи. - Ваше соглашение предусматривает мораторий на продажу в течение определенного периода времени, как это прописано в сделке между ТНК и BP? - Структура нашей сделки совсем другая. ТНК-BP - непубличная компания, а у нас почти блокирующий пакет сразу окажется в свободном обращении. Но есть определенные условия - как мы должны действовать при желании продать свои акции, потому что в этом случае наш совместный пакет в "ЮкосСибнефти" окажется ниже границы в 75% или 51%. Ведь, кто бы ни вышел, это повлияет на второго партнера. При этом не обязательно Millhouse продаст свой пакет, возможны различные варианты. Может быть, у владельцев "ЮКОСа" останется блокпакет, а у нас - 51%. - Есть ли у владельцев "ЮкосСибнефти" планы по размещению акций компании на западных рынках или их продаже стратегическому инвестору? - Конечно, возможен и тот и другой вариант. Все будет зависеть от конкретной ситуации на рынке. Пока компания недооценена, и мы намерены это исправить. Сейчас "ЮкосСибнефть" стоит $42 млрд, мы хотим, чтобы она стоила $100 млрд. Есть алгоритмы, как это делать: увеличить компанию в размере, дать ей оценку не по российским рыночным коэффициентам, а по западным. Такая вот простая идея. - Как вы считаете, в нефтяной отрасли возможны альянсы, аналогичные вашему альянсу с "ЮКОСом"? - Среди российских компаний, думаю, маловероятно - оставшиеся компании слишком разные. - Насколько возрос интерес иностранных компаний к российской нефтянке после сделки между ТНК и ВР? - Любой инвестор смотрит на то, что делает сосед. Но мне кажется, что у западных компаний стадное чувство не является решающим. Когда приходит время платить, все считают деньги. Никто не будет проводить сделку только ради того, чтобы не отставать от BP. Тем не менее я думаю, что сделка с одним из западных гигантов - ExxonMobil, ChevronTexaco, Shell или Total - вполне возможна. Они всегда смотрят на Россию вне зависимости от действий ВР. - Как вы считаете, возможно недружественное поглощение "Сургутнефтегаза"? - Владимир Леонидович Богданов - мой хороший знакомый, я не хочу это комментировать. Во всяком случае, Millhouse этим заниматься не будет. - В какие проекты Millhouse намерен инвестировать $3 млрд, которые он получит от продажи акций "Сибнефти"? - Никакого специального плана, куда потратить именно эту сумму, не существует. В Millhouse постоянно поступают предложения о различных проектах - через менеджеров компании, через акционеров, просто со стороны. Все они ложатся на один и тот же стол и оцениваются по стандартным критериям. Например, нам важны размер проекта, его доходность, его долгосрочность. - А какая должна быть сумма проекта, чтобы Millhouse стал им заниматься? - Конкретной цифры нет, я хочу, чтобы приходили все, с любыми предложениями, не думая, что если проект стоит менее $500 млн, то с ним в Millhouse делать нечего. Также для принятия решения важно, каким менеджмент-ресурсом мы обладаем на тот или иной момент времени. Но вообще, универсальных правил отбора проектов нет, все строится на конкретных оценках и ощущениях. - Millhouse интересуют инвестиции в ритейл? - Ритейл, в принципе, перспективное направление, но я считаю, что для нас это сейчас не самая привлекательная отрасль. Дело в том, что на этом рынке уже присутствует много специализированных игроков - Metro, Auchan, другие известные имена, которые уже имеют в этом бизнесе колоссальный опыт. У нас перед ними конкурентного преимущества в бизнесе нет никакого. - А страховой бизнес вас интересует? - Сегодня это направление не является для нас приоритетным. - Тогда в какие проекты Millhouse хочет вкладывать деньги? И какие отрасли станут привлекательными в ближайшей перспективе - газовая, атомная энергетика etc. ? - Что будет в моде в следующий раз, я не знаю. Любая отрасль, в которой можно консолидировать активы и создать компанию с оборотом хотя бы в $1 млрд, в принципе, интересна. Таких отраслей очень много. Даже в производстве спичек можно это сделать или в парикмахерских услугах. - Как складываются ваши отношения с партнером Mill-house по "Русскому алюминию" Олегом Дерипаской? - Отлично. - Ходят слухи, что Millhouse хочет выкупить его долю в "Русале"? - Впервые слышу. У нас нет цели остаться единственным акционером "Русского алюминия", хотя все зависит от цены. Если "Базэл" будет продавать свой пакет дешево, то мы, конечно, постараемся его купить. Но пока таких предложений нет. - Но многие эксперты отмечают, что у совладельцев "Русала" разные подходы к бизнесу. Millhouse четко нацелен на получение прибыли в короткие сроки, а "Базэл" может выбрать проект по другим соображениям. - Все мы разные люди. В "Русале" независимый менеджмент, не связанный ни с одним из владельцев. На совете директоров акционеры рассказывают, что им хочется получить от компании, менеджмент воплощает это в жизнь. Это тот урок, который мы извлекли из попытки создать "ЮКСИ": менеджмент, состоящий из двух частей, не работает, он должен быть единым. - Но согласитесь, что если у двух акционеров разные подходы к бизнесу, то менеджменту достаточно тяжело удовлетворить запросы и тех и других. - Правильно, поэтому процедура управления компанией максимально формализована. Все разногласия между акционерами обсуждаются на уровне совета директоров. Менеджмент же получает четкие директивы, каких показателей и в какие сроки необходимо достичь. Поэтому сотрудникам не нужно догадываться о желаниях владельцев компании. Если акционеры серьезно расходятся во взглядах на тот или иной вопрос, значит, решение не принимается. - Для чего Millhouse приобретал блокпакет акций "Аэрофлота" и почему в конечном итоге было принято решение его продать? - Millhouse изначально собирал долю в "Аэрофлоте", чтобы перепродать ее. У нас был конкретный покупатель, но по ряду соображений сделка с ним не состоялась. Мы пытались улучшить компанию, в какой-то степени нам это удалось. Но наш пакет всегда был на рынке, и, как только мы увидели хорошее предложение, мы его приняли. Сумма сделки составила $133 млн. - Почему Millhouse решил продать свою долю в "Руспромавто"? - Это [представитель "Базэла"] Константин Ремчуков сказал, мы ему никаких полномочий для этого заявления не давали. - Но ведь это правда. - Я много раз говорил, что все наши позиции всегда готовы к продаже. Это просто один из принципов нашего бизнеса. Пакет "Руспромавто" - не исключение, и при правильной ситуации мы, конечно, его продадим. На сегодняшний день это все, что я могу сказать. - А как вам кажется, производство автомобилей - это перспективный бизнес? - "Руспромавто" - это не только автомобили, там много других производств: автобусы, дорожные машины, двигатели, детали. Каждая из этих частей более или менее перспективна. Делать готовый автомобиль типа "Волги", конечно, сложно, перспективность такого проекта очень относительная. Если сравнивать с нефтяной промышленностью, то я бы лично предпочел заниматься нефтью, а не автомобилями. Но это дело вкуса. Сегодня проект "Руспромавто" приносит деньги, и в перспективе, которую мы видим, он продолжит их приносить. По отношению к тому, что вложено, возврат неплохой, он абсолютно соответствует нашим критериям. - А у вас есть какие-нибудь договоренности с "Базэлом" о том, чтобы не выходить по отдельности из проекта "Руспромавто"? - У нас есть общие корпоративные принципы, которые определяют, как мы должны действовать в отношении друг друга, если кто-то захочет выйти из проекта. - А по "Русалу" такие договоренности есть? - Есть. - Владельцы "Сибнефти" намерены открыто поддерживать каких-либо кандидатов на парламентских или президентских выборах? - Конечно, как и все граждане, акционеры компании имеют на это конституционное право. - Ваш партнер Ходорковский в открытую говорит, что поддерживает "Яблоко" и что такая партия необходима нашей стране. - Это его гражданский выбор, который мы, безусловно, уважаем. Но политическая позиция Михаила Ходорковского не связана с деятельностью объединенной компании. Компания может тяжело, упорно работать, и результаты этой работы, надеемся, будут улучшать общий климат в стране. "Сибнефть" была первой российской компанией, которая перевела свою финансовую отчетность на стандарты US GAAP, сейчас это делают практически все. Мы с "ЮКОСом" были первыми, кто решил, что сервисные компании нужно привлекать со стороны на тендерной основе. Никто в это не верил, а теперь это общая практика. Мы стали вкладывать значительные средства в науку и образование, потому что нацелены на развитие длительных проектов и на формирование интеллектуальных ресурсов. Можно привести много других примеров. Так что нужно работать, работать и еще раз работать, тогда и жизнь постепенно наладится. БИОГРАФИЯ Евгений Маркович Швидлер родился в 1964 г. Окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. И. М. Губкина по специальности "прикладная математика". После окончания в 1991 г. Fordham University получил степень магистра бизнес-администрирования в области финансов и международного налогообложения. С 1992 по 1994 г. работал в отделе международного налогообложения нью-йоркского офиса компании Deloitte & Touche. С 1996 г. - первый вице-президент ОАО "Сибнефть", с июля 1998 г. и по настоящее время - президент ОАО "Сибнефть". Член совета директоров ОАО "Сибнефть" с 1997 г. О КОМПАНИИ "Сибнефть" создана в 1995 г. 92% акций компании контролирует компания Millhouse, представляющая интересы губернатора Чукотки Романа Абрамовича и менеджмента компании. Остальные 8% акций обращаются на рынке, в том числе в виде ADR. В начале этого года "Сибнефть" объявила о рекордных для российского бизнеса дивидендах: она пообещала отдать акционерам почти всю прибыль за 2002 г. - $1,09 млрд. По оценке компании Miller & Lents, на конец 2002 г. "Сибнефть" располагала запасами в 4,718 млрд баррелей нефтегазового эквивалента по методике SPE, или 2,197 млрд баррелей по методике SEC.